Альгешево

Микрорайон

Альгешево
Город:	Чебоксары
Административный район города:	Калининский

Альгешево — микрорайон, расположенный в южной части Калининского района г. Чебоксары. До включения в состав города был отдельным населённым пунктом.

Единственным культурно-образовательным заведением микрорайона является Муниципальное образовательное учреждение «Средняя общеобразовательная школа № 63».

Существует два населенных пункта под названием «Альгешево» — село и поселок. Оба находятся рядом друг с другом - один на южных окраинах г. Чебоксары, другой входит в состав населенных пунктов в Чебоксарском районе. Размежевание между ними проходит по линии р. Шанга. Альгешево (Вомбукасы 1917), Альгеш (Вонпукасси) - село в Синьяльском сельском поселении близ автомагистрали М-7 при р. Шанга. Расстояние до райцентра - п. Кугеси - 2 км, до Чебоксар - 2 км. Исторические названия - Байдеряково, Богородицкое, Вомбакасы. В документах упоминается в первой половине 17 в. Жители: чуваши, до 1724 г. ясачные, до 1866 г. государственные крестьяне. Занимались земледелием, животноводством, бурлачеством, ремеслом, кулеткачеством, прочими промыслами. Действующий храм Божьей Матери Казанской (1746 - 1940, с 1947 г.), неоднократно перестраивался. Возведение сохранившегося к настоящему времени храма завершилос к 1917 г. С 1883 г. функционировала церковно-приходская школа, с 1887 г. - школа Братства св. Гурия. В 1923 г. создано товарищество "Кустарь-художник", с 1929 г. - знаменитая фабрика чувашской вышивки - "Паха тере", с 1935 г. - Альгешевская промысловая артель с тремя цехами: трикотажным, сапожным и вышивальным. В 1929 г. создан колхоз "Чувашская ЦИК". Первым председателем избран Мефодий Васильев, его преемники П. Муравьев и Л. Сапожников. В 1959 г. вошли в колхоз им. И. Г. Кадыкова, с 1964 г. - в совхозе с тем же наименованием. В конце 17 в. в составе Кувшинской, в XIX в. до 1927 г. - Чебоксарской волостей Чебоксарского уезда, с 01.10.1927 г. - Чебоксарского района Чувашской АССР. Сельсовет Альгешевский с 01.10.1927 г., Синьяльский сельсовет с 06.04.1960 г., сельское поселение Синьяльское с 01.01.2006 г. Число дворов и жителей (по ревизиям и переписям): в 1742-1746 гг. - 40 дворов, 200 чел; в 1763 г. - 90 муж.; в 1795 г. - 94 двора (с двумя выселками), 307 муж., 292 жен.; в 1858 г. - 80 муж., 84 жен.; в 1897 г. - 141 муж., 156 жен.; в 1926 г. - 77 дворов, 146 муж., 172 жен.; в 1939 г. - 190 муж., 224 жен.; в 1979 - 221 муж., 269 жен.; в 1989 г. - 190 муж., 225 жен.; в 2002 г. - 192 муж, 176 жен. Проживают чуваши, русские. К настоящему времени (01.04.2010) имеются фельдшерский пункт, магазин. Улицы: Казанская, Космонавтов, Лесная, Молодёжная, Пионерская, Цветочная. Между центральными улицами Космонавтов и Пионерской - малый овраг. Имеется асфальтированная дорога по улице Пионерской до церкви и по ул. Космонавтов (до поворота к д. М. Шахчурино). Село газифицировано. В настоящее время интенсивно застраивается новыми домами. В перспективе планируется дальнейшее территориальное расширение населенного пункта. Погибшие в годы Великой Отечественной войны - 46 чел, из них командирский состав: Захаров Пантелеймон Захарович (1923-1943). Мл. сержант. Карпов Константин Андреевич (1923-1945). Сержант. Леонтьев Степан Леонтьевич (1899-1942). Ст. сержант. Федоров Геннадий Федорович (1923-1943). Ст. сержант. Видные уроженцы села: Айзман Николай Спиридонович (1905-1967) - чувашский драматург, перводчик, режиссёр, актёр, заслуженный деятель искусств ЧР. Составлено по данным: Карпов В. И. (Валентин Алиней). Населенные пункты Чебоксарского района Чувашской Республики. Справочник. - Чебоксары, 2008. С. 137-138.

• [foto.cheb.ru/cat82/ Фото микрорайона Альгешево]
• [www.estate21.ru/rayon/algeshevo Квартиры в микрорайоне Альгешево]

Отрывок, характеризующий Альгешево

«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.