Фигейредо, Биа
Поделись знанием:
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
(перенаправлено с «Ана Беатрис»)
| Биа Фигейредо | |
| |
| Гражданство |  Бразилия
|
| Дата рождения | 18 марта 1985 (39 лет) |
| Статистика в серии IRL IndyCar | |
| Дебют | Сан-Паулу-2010
|
| Сезоны | 1 (2010) |
| Старты | 4 |
| Очки | 55 |
| Чемпион серии | 0 |
| Победы | 0 |
| Top5 | 0 |
| Top10 | 0 |
| Поулы | 0 |
| Первая победа | - |
| Первый поул | - |
| Сезон 2010 | |
| Команда | Dreyer & Reinbold Racing #24 |
| Место (очки) | 30 (55) |
| Данные после |  Хоумстед-2010
|
| Моторные виды спорта | |
Ана «Биа» Беатрис Каселато Гомес де Фигейредо (порт. Ana Beatriz Caselato Gomes de Figueiredo; родилась 18 марта 1985 года в Сан-Паулу, Бразилия) — бразильская автогонщица.
- Бронзовый призёр чемпионата IRL Indy Lights 2008-го года.
Содержание
Спортивная карьера
Ранние годы
Как и многие современные автогонщики, Биа начала свою карьеру в картинговых соревнованиях. Бианинья впервые поучаствовала в соревнованиях в восемь лет.[1]
В 12 лет Биа становится подопечной Найлора Кампоса, помогшего в своё время раскрыться таким гонщикам как Тони Канаан, Рубенс Баррикелло, Энрике Бернольди и Андре Рибейру. Кампос берёт на себя роль её тренера и шеф-механика. Когда к 15 годам финансовые возможности семьи Фигейредо перестали удовлетворять потребности активно развивающейся карьеры Беатрис, то именно Найлор уговорил фармацевтическую компанию Medley (и её владельца Шанди Неграо — бывшего гонщика и отца другой юной надежды бразильского автоспорта — Алешандре Неграо) выступить в качестве спонсора молодого таланта.[1]
Получив финансирование, Фигейредо добивается нескольких неплохих результатов, в том числе берёт Sorriso Petrobrás Kart Cup в 2003 году.
В 2003—2005 Биа проводит три сезона в национальном чемпионате Формулы-Рено, выиграв три гонки.
Сезон-2006 Беатрис проводит в континентальном чемпионате Формулы-3.
2008
В этом сезоне Биа покидает региональные южноамериканские соревнования, переезжая в США — выступать в юниорской серии Indy Racing League — IRL Indy Lights. Удалось подписать контракт с действующим чемпионом серии — командой Sam Schmidt Motorsports. Биа заявляется на чемпионат под именем Ана Беатрис.[2][3]
В своём дебютном сезоне Фигейредо отмечается рядом примечательных достижений:
- В мае она финиширует пятой во время Firestone Freedom 100 на Индианаполис Мотор Спидвей, показывая лучший результат в этой гонке для пилотесс.[4]
- 12 июля Биа лидирует большинство кругов и одерживает свою первую победу в серии IRL Indy Lights во время этапа на Nashville Superspeedway.[5] На вопрос журналиста американского ТВ о том, не чувствует ли она себя следующей Даникой Патрик Биа ответила, что была, есть и всегда будет Биой Фигейредо и хотела бы так и войти в историю автоспорта.[6]
Награды
Успехи Беатрис в дебютном сезоне были отмечены многими, в том числе она получила престижный приз Тони Ренны (как главной восходящей звезде). Приз подчёркивал, что Беа смогла проявить те же качества, которыми отличался и покойный Тони — умением работать с командой, физическим здоровьем и находчивостью.
Кроме того, третье место в общем зачёте дебютного чемпионата позволило ей завоевать титул «Новичка года».
2009—2010
Биа продолжила гонятся за Сэма Шмидта и в 2009-м. Однако сезон получился куда менее стабильным, а появившиеся проблемы с финансированием вынудили Беатрис пропустить две гонки по ходу сезона. Тем не менее Биа выигрывает свою вторую гонку в серии — на Iowa Speedway.[7] Сезон завершился на восьмом месте в зачёте пилотов.
23 февраля 2010 португалоязычный сайт бразильской пилотессы сообщил, что Фигейредо сядет за руль третьей машины команды Dreyer & Reinbold Racing на дебютном этапе сезона в Сан-Паулу.[8] 12 мая 2010 было дополнительно объявлено, что Бетрис вернётся за руль D&R во время Indy 500.[9] По итогам четырёхкруговой серии Биа оказалась на внешней стороне седьмого ряда, показав среднюю скорость в 224.243 м/ч. Гонку завершить не удалось — на последнем круге Беатрис попала в завал, устроенный Райаном Хантер-Реем и Майком Конвеем.
Позже удалось изыскать дополнительное финансирование и занять место в свободной от Майка Конвея машине № 24 (британец надолго выбыл после той аварии на Indy 500 и периодически его заменял то тот, то другой пилот) на этапах в Джолите и Хоумстеде.
В декабре Ану пригласили поучаствовать в традиционном картинговом соревновании в Флорианополисе, организованом тогдашним пилотом Формулы-1 Фелипе Массой. Бразильянка выиграла вторую гонку, прорвавшись с 11-й стартовой позиции. В общем зачёте соревнования она заняла 4-е место и получила приз зрительских симпатий.
Статистика результатов в моторных видах спорта
Сводная таблица
| Год | Серия | Результат | Призы | |
|---|---|---|---|---|
| П, ПП, БК | Итог | |||
| Картинг | ||||
| 2000 | Чемпионат Сан-Паулу (Группа B) | Финалистка | Price Racing of 2000 — Картинг | |
| 2001 | Чемпионат Бразилии (Группа A) | 3е место | Capacete de Ouro — Картинг | |
| Чемпионат Сан-Паулу (Группа A) | Финалистка | |||
| Кубок Бразилии по картингу | Финалистка | |||
| 2002 | Чемпионат Бразилии (Группа A) | Финалистка | Capacete de Ouro — Картиг | |
| Чемпионат Сан-Паулу (Группа A) | 3е место | |||
| 2003 | Sorriso Petrobrás Kart Cup | Титул | ||
| Petrobrás Karting Selective | Финалистка | |||
| Гонки на машинах с открытыми колёсами | ||||
| 2003 | Бразильская Формула-Рено | 2 БК | Новичок года | |
| 2004 | Бразильская Формула-Рено | 5-е место | ||
| 2005 | Бразильская Формула-Рено | 3 победы, 3 ПП | 3-е место | Capacete de Ouro — Формула |
| 2006 | Южноамериканская Формула-3 | 5-е место | Capacete de Ouro — Лучший гонщик, представляющий Сан-Паулу | |
| 2008 | Firestone Indy Lights Series | 1 победа | 3-е место | Новичок года, Приз Тони Ренны, как главной восходящей звезде |
| 2009 | Firestone Indy Lights Series | 1 победа | 8-е место | |
| 2010 | IRL IndyCar | 30-е место | ||
| 2011 | IndyCar Series | 21-е место | ||
| 2012 | IndyCar Series | 29-е место | ||
| 2013 | IndyCar Series | 29-е место | ||
| Кузовные автогонки | ||||
| 2014 | Stock Car Brasil | 32-е место | ||
| 2015 | Stock Car Brasil | 32-е место | ||
Формульные серии
Indy Lights
| Результаты | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Сезон | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | Поз. | Очки | |||||||||||||||||||||||||
| 2008 | Schmidt | HMS 7 |
STP 3 |
STP 16 |
KAN 14 |
IND 5 |
MIL 19 |
IOW 3 |
WGL 4 |
WGL 3 |
NSH 1 |
MDO 14 |
MDO 5 |
KTY 16 |
SNM 6 |
SNM 3 |
CHI 2 |
3-е | 449 | |||||||||||||||||||||||||
| 2009 | Schmidt | STP 4 |
STP 23 |
LBH 5 |
KAN 4 |
IND 17 |
- | IOW 1 |
WGL 9 |
 TOR 13 |
EDM 12 |
KTY 3 |
MDO 12 |
SNM 5 |
CHI 14 |
- | 8-е | 320 | ||||||||||||||||||||||||||
IndyCar
| Результаты | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Сезон | Команда | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | Поз. | Очки | ||||||||||||||||||||||||
| 2010 | Dreyer & Reinbold | SAO 13 |
- | - | - | - | IND 21 |
- | - | - | - | - | - | - | CHI 24 |
- | - | HMS 26 |
30-е | 55 | ||||||||||||||||||||||||
Жирным выделен этап, где выиграна поул-позиция.
Курсивом выделена гонка, где показан быстрейший круг.
| Сезоны | Команды | Старты | ПП | Победы | Подиумы | Top10 | Победы в Indy 500 | Титулы |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 1 | 4 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 |
Участие в Indy 500
| Год | Шасси | Двигатель | Старт | Финиш | Команда |
|---|---|---|---|---|---|
| 2010 | Dallara | Honda | 21 | 21 | Dreyer & Reinbold |
Напишите отзыв о статье "Фигейредо, Биа"
Примечания
- ↑ 1 2 Wagner, Phillip. (30 июля 2008) [www.motorsport.com/magazine/feature.asp?C=Special&D=2008-07-30 Is Bia Brazil’s Danica Patrick (Part 1)] Motorsport.com. Добавлено 31 июля 2008.
- ↑ Кнапп Шилке, Нэнси. (1 января 2008) [www.motorsport.com/news/article.asp?ID=277602 Schmidt gives opportunity to Beatriz-Figueiredo] Motorsport.com. Добавлено 1 января 2008.
- ↑ До гонок в Северной Америке Фигейредо упоминается исключительно как «Биа» (не «Ана») и до сих пор Фигейредо иногда фигурирует как «Биа». В связи с этим, некоторые письменные американские СМИ называют бразильскую пилотессу Аной «Биа» Беатрис.
- ↑ Левандовски, Дэйв. (1 января 2008) [www.indycar.com/pro/news/story.php?story_id=11503 Battistini holds off Antinucci at the Yard of Bricks] IndyCar. Добавлено 24 мая 2008.
- ↑ DesMoinesRegister.com. (20 июня 2009) [www.desmoinesregister.com/article/20090620/SPORTS1401/906210358/1013 desmoinesregister.com Report] Des Moines Register. Добавлено 20 июня 2009.
- ↑ Браун, Тревис. (16 июля 2008) [www.usatoday.com/sports/motor/irl/2008-07-16-beatriz_indylights_N.htm?loc=interstitialskip Beatriz looks to carve out own image among women racers] USA Today. Добавлено 3 августа 2008.
- ↑ Левандовски, Дэйв. [www.indycar.com/pro/news/index.php?story_id=14373 SSM Sweep], IndyCar, 20 июня 2009, добавлено 2009-10-16
- ↑ BiaFigueiredo.com (23 февраля 2010) [www.biaracing.com/sitecompleto/noticias.bia.95] BiaFigueiredo.com. Добавлено 23 февраля 2010.
- ↑ irl.gpupdate.net (12th May 2010)Beatriz to compete in 500 with Dreyer & Reinbold [irl.gpupdate.net/en/indycar-series-news/234443/beatriz-to-compete-in-500-with-dreyer-reinbold/]
Ссылки
- [www.biafigueiredo.com/ Официальный сайт спортсменки]
- [indycar.com/drivers/show/55-izod-indycar-series/3693-ana-beatriz/ Профиль на сайте IRL IndyCar]
- [www.torcidabiafigueiredo.com.br/ Сайт поклонников автогонщицы]
Отрывок, характеризующий Фигейредо, Биа
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
