Мухаммад аль-Муртада
| Мухаммад аль-Муртада | |
| Личная информация | |
|---|---|
 Редактирование Викиданных |
аль-Муртада Мухаммед (араб. المرتضى محمد بن يحيى; англ. Al-Murtada Muhammad bin Yahaya) (891 — † 01.05.922) был вторым имамом в зейдитском государстве на территории Йемена, правившим с 911 по 912 год и был уважаемым религиозным учёным и поэтом. Он является сыном первого зайдитского имама в Йемене Аль-Хади иля-ль-Хакк Яхъя ибн аль-Хусейн из династии ар-Расси.
Биография
Мухаммед бен Яхъя (это его имя в миру, с рождения)) был Сеидом и родился в Хиджазе (ныне Саудовская Аравия, но середины 1930-х годов Хиджаз был спорной территорией). Его год рождения, якобы, 891 год, но на самом деле может быть и раньше. Он последовал за отцом аль-Хади ила-ль-Хакк Яхъя в Йемен в 897 году, где его отец был признан имамом племенных групп в северных горных районах, распространяя учение зейдитско-шиитского ислама. В течение следующих лет Мухаммед помогал отцу в различных политических и военных делах. Он также добыл себе имя как религиозный авторитет и поэт. В июне 903 года Мухаммед ибн Яхъя был взят в плен Яфуридами — политические соперники в йеменском нагорье. Он провел несколько месяцев в тюрьме и затем был освобожден. После 906 года он несколько раз сталкивался с агрессией правителя Али ибн аль-Фадль, сталенника Фатимидов.[1]
После смерти отца имама Аль-Хади иля-ль-Хакк Яхъя ибн аль-Хусейн в 911 году, Мухаммед был избран его преемником. Как имам, он взял имя аль-Муртада Мухаммед (до этого он носил имя Мухаммед бин Яхъя бин аль-Хусейн бин аль-Касим ар-Расси). Став новым имамом он почувствовал разочарование по поводу моральной распущенности йеменского населения, которое не спешило менять свои старые привычки. После краткого правления он отрекся от престола в Зуль-када (по мусульманскому календарю) — это, вероятно, в июле 912 года. Похоже он поддерживал преемственность своего брата ан-Насир Ахмеда на имамат. Он удалился из жизни учённым и созерцателем. Умер в мае 922 года в Саада, центре владычества Зайдитов. Как прилежный ученый и поэт, он написал несколько работ, в частности, об обрядах Зайдитов[2].
Напишите отзыв о статье "Мухаммад аль-Муртада"
Примечания
Литература
| В Википедии есть портал «Йемен» |
- Рыжов К. В. Рассиды // Все монархи мира. Мусульманский Восток. VII—XV вв. — М. : Вече, 2004. — ISBN 5-94538-301-5.</span>
Отрывок, характеризующий Мухаммад аль-Муртада
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
