Аттис

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аттис
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

А́ттис (др.-греч. Ἄττις или Ἄττης) — в древнегреческой мифологии[1] юноша необычайной красоты, родом из Фригии, возлюбленный Кибелы.

Родился и вырос у реки Галлы (см. Агдистис). Затем нисшел в пещеру и сблизился с нимфой[2]. Возничий Кибелы, привез Дионису доспехи работы Гефеста[3].

Святилище в честь Матери богов и Аттиса было в Димах (Ахайя). Согласно элегиям Гермесианакта, Аттис — сын фригийца Калая, переселился в Лидию и учредил оргии. Зевс наслал на поля кабана, который умертвил его. По другому преданию, Аттис пришёл в безумие и отсек себе половые органы[4]. Галлы (жрецы Кибелы) отсекали крайнюю плоть «самосским черепком» или острым кремнем[5]. В стихотворении LXIII Катулл говорит об Аттисе до оскопления в мужском роде, после оскопления — в женском :

Подстрекаем буйной страстью, накатившей яростью пьян,
Оскопил он острым камнем молодое тело своё.
И себя почуял лёгким, ощутив безмужнюю плоть,
Окропляя теплой кровью кремнистый выжженный луг.

. . .

О, как был я горд и счастлив, о, как много я пережил!
Вот я дева, был мужчиной, был подростком, юношей был,
Был палестры лучшим цветом, первым был на поле борьбы.
От гостей гудели двери, от шагов был тёплым порог.
Благовонными венками был украшен милый мой дом.
От постели, вечно весел, подымался я поутру.
И теперь мне стать служанкой, стать Кибелы верной рабой!
Стать Менадой, стать калекой, стать бесплодным, бедным скопцом!

Катулл, Аттис, перевод А. И. Пиотровского

Превратился в сосну[6].

Похоронен в храме Матери богов в Пессинунте[7]. Святилище также в Патрах[8].

Есть рассказ, что Зевс вырвал яички у барана и бросил их на лоно Деметры (то есть Кибелы)[9]. Р.Онианс указывает, что в представлении древних «…ампутация яичек препятствовала семяизвержению. … Тем самым первоначальной целью религиозного самооскопления нужно считать не передачу божеству сосудов с семенем, как полагает, например, Фрэзер, и не уничтожение своего пола, но сохранение внутри семени, вещества жизни и души, с которым практически отождествлялась психе»[10].

Напишите отзыв о статье "Аттис"



Примечания

  1. Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.1. С.123-124
  2. Юлиан. Гимн к Матери богов 165b
  3. Нонн. Деяния Диониса XXV 317
  4. Павсаний. Описание Эллады VII 17, 9-12
  5. Плиний Старший. Естественная история XXXV 165; Примечания Г. А. Тароняна в кн. Плиний Старший. Об искусстве. М., 1994. С.621
  6. Овидий. Метаморфозы X 104
  7. Павсаний. Описание Эллады I 4, 5
  8. Павсаний. Описание Эллады VII 20, 3
  9. Климент. Протрептик 15, 2
  10. Онианс Р. На коленях богов. М., 1999. С.134

Ссылки


Отрывок, характеризующий Аттис

– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.