Балаев, Амурхан Константинович
 Амурхан Константинович Балаев | |||||
| Личная информация | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Гражданство | |||||
| Клуб | |||||
| Дата рождения | |||||
| Место рождения | |||||
| Дата смерти | |||||
| Тренеры | |||||
| Вес |
до 62 кг | ||||
|
Награды и медали
| |||||
Амурха́н Константи́нович Бала́ев (осет. Балайты Константины фырт Амурхан; род. 18 августа 1934, город Орджоникидзе, Северо-Осетинская ССР, СССР) — советский борец вольного стиля, двукратный чемпион СССР, победитель Спартакиады народов СССР. Мастер спорта СССР международного класса.
Биография
Родился 18 августа 1934 года в городе Орджоникидзе Северо-Осетинской ССР. В 1950 году начал заниматься вольной борьбой под руководством Асланбека Дзгоева. Входил в состав сборной команды СССР. В 1954 году стал вторым на чемпионате СССР в Ленинграде. В 1956 году становится победителем летней Спартакиады народов СССР в Москве. В 1957 году становится чемпионом СССР в Киеве. В 1959 году становится вторым на летней Спартакиаде народов СССР в Москве.
В 1959 году окончил Краснознаменный военный институт физкультуры и спорта в Ленинграде.
Подполковник, работал старшим тренером Северо-Кавказского военного округа.
Умер в 1991 году.
Спортивные достижения
- Чемпионат СССР по вольной борьбе 1954 года —
; - Вольная борьба на летней Спартакиаде народов СССР 1956 года —
; - Чемпионат СССР по вольной борьбе 1957 года — ;
- Вольная борьба на летней Спартакиаде народов СССР 1959 года — .
Напишите отзыв о статье "Балаев, Амурхан Константинович"
Ссылки
- [ossetians.com/rus/news.php?newsid=432 Амурхан Балаев]
- [wrestling.ncp.ru/content/competitors/index.html?form_name=f2&spid=B06FDBDF-7B35-4DA6-B04A-37657A8832A3&fld_nation Балаев на чемпионатах СССР]
Отрывок, характеризующий Балаев, Амурхан Константинович
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
«Где я? Да, в цепи: лозунг и пароль – дышло, Ольмюц. Экая досада, что эскадрон наш завтра будет в резервах… – подумал он. – Попрошусь в дело. Это, может быть, единственный случай увидеть государя. Да, теперь недолго до смены. Объеду еще раз и, как вернусь, пойду к генералу и попрошу его». Он поправился на седле и тронул лошадь, чтобы еще раз объехать своих гусар. Ему показалось, что было светлей. В левой стороне виднелся пологий освещенный скат и противоположный, черный бугор, казавшийся крутым, как стена. На бугре этом было белое пятно, которого никак не мог понять Ростов: поляна ли это в лесу, освещенная месяцем, или оставшийся снег, или белые дома? Ему показалось даже, что по этому белому пятну зашевелилось что то. «Должно быть, снег – это пятно; пятно – une tache», думал Ростов. «Вот тебе и не таш…»
