Балыксу
| Балыксу | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
41 км |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Балыксу Водоток] | |
| Исток |
|
| — Местоположение |
в 14 км юго-западнее горы Шортайга |
| — Высота |
840 м |
| — Координаты |
53°07′39″ с. ш. 89°10′12″ в. д. / 53.12750° с. ш. 89.17000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.12750&mlon=89.17000&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Местоположение |
762 км по левому берегу, село Балыкса |
| — Высота |
470 м |
| — Координаты |
53°25′07″ с. ш. 89°08′33″ в. д. / 53.41861° с. ш. 89.14250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.41861&mlon=89.14250&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 53°25′07″ с. ш. 89°08′33″ в. д. / 53.41861° с. ш. 89.14250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.41861&mlon=89.14250&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система |
Томь → Обь → Карское море |
|
| |
| Страна | |
| Регион | |
| Район | |
|
| |
|
| |
Балыксу (Балыкса, хак. Палых суғ «рыбная река») — горная река на северо-западном склоне Абаканского хребта, левый приток Томи. Средний многолетний годовой модуль стока 12,3 л/с с км².
Притоки
Данные водного реестра
По данным государственного водного реестра России относится к Верхнеобскому бассейновому округу, водохозяйственный участок реки — Томь от истока до города Новокузнецк, без реки Кондома, речной подбассейн реки — Томь. Речной бассейн реки — (Верхняя) Обь до впадения Иртыша[1].
Напишите отзыв о статье "Балыксу"
Примечания
- ↑ [textual.ru/gvr/index.php?card=189290 Государственный водный реестр РФ: Балыксу]. [www.webcitation.org/6A8bvIVO0 Архивировано из первоисточника 23 августа 2012].
Литература
- Энциклопедия Республики Хакасия : [в 2 т.] / Правительство Респ. Хакасия; [науч.-ред. совет.: В. А. Кузьмин (пред.) и др.]. — Абакан : Поликор, 2007. Т. 1 : [А — Н]. — 2007. — 430, [2] с. : ил., портр. — Библиогр. в конце слов. ст. — С. 65.
Ссылки
- Лист карты N-45-XXIV. Масштаб: 1 : 200 000. Указать дату выпуска/состояния местности.
- Лист карты N-45-XXX. Масштаб: 1 : 200 000. Указать дату выпуска/состояния местности.
Отрывок, характеризующий Балыксу
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
