Барсуков, Михаил Васильевич

Михаил Васильевич Барсуков <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">комиссар милиции 2-го ранга М. В. Барсуков</td></tr>
Рождение:	Российская империя
Смерть:	СССР
Партия:	ВКП(б)
Военная служба
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:	милиция
Звание:
Командовал:	ГУ РКМ

Михаил Васильевич Барсуков — руководитель Главного управления рабоче-крестьянской милиции.

Биография

В 1930-е годы служил в Порховском районном отделении НКВД СССР.

Приказом по МВД СССР генерал-лейтенант Т. Ф. Филиппов был освобождён от должности начальника ГУМ МВД СССР и этим же приказом начальником ГУМ МВД СССР был назначен бывший начальник Управления милиции и заместитель начальника Управления МВД Краснодарского крайисполкома комиссар милиции 3-го ранга М. В. Барсуков. С 4 апреля 1956 по 10 августа 1959 руководил ГУ РКМ (штатная численность — 253 человека), после чего комиссар милиции 2-го ранга М. В. Барсуков был освобождён от должности начальника Главного управления милиции МВД СССР, этим же приказом новым начальником ГУМ МВД СССР был назначен бывший начальник УВД Мособлисполкома генерал внутренней службы 3-го ранга Г. И. Калинин.

Звания

• комиссар милиции 3-го ранга;
• комиссар милиции 2-го ранга.

Литература

• Кокурин А. И. — Лубянка, ВЧК-ОГПУ-КВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ 1917—1960, Справочник.

Ссылки

• [shieldandsword.mozohin.ru/VD3462/structure/gum53.htm Главное управление милиции.]

Отрывок, характеризующий Барсуков, Михаил Васильевич

– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.