Бендин, Александр Юрьевич
Поделись знанием:
Александр Юрьевич Бендин (белор. Аляксандр Юр'евіч Бендзін; род. 26 февраля 1956 года) — белорусский историк, педагог. Доктор исторических наук (2013), доцент (1997).
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
| Александр Юрьевич Бендин | |
| белор. Аляксандр Юр'евіч Бендзін | |
| Дата рождения: |
26 февраля 1956 (68 лет) |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: |
СССР, Белоруссия |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
Биография
Родился в городе Измаил Одесской области Украинской ССР. Среднюю школу закончил в посёлке Сосновый Бор Гомельской области, затем — исторический факультет в Белорусском государственном университете (1982). В 1989 году защитил кандидатскую диссертацию (БГУ; «Деятельность Компартии Белоруссии по идейно-политическому воспитанию студенческой молодежи (1928—1937 гг.)»).
Преподавал в Белорусском государственном экономическом университете. Работал в министерстве образования Белоруссии. С 1997 года — доцент факультета теологии Европейского гуманитарного университета. С 2004 года — доцент кафедры богословия и истории Церкви Института теологии Белорусского государственного университета, читает лекции по предметам: История Русской Православной Церкви, Культурология, История и культура восточных славян[1].
Член Коллегии Издательского совета Белорусской Православной церкви[2].
Научная деятельность
Занимается исследованием вопроса белорусско-российских взаимосвязей, национальной идентичности белорусов, проблемы межконфессиональных отношений и истории православной церкви в Белоруссии. Ответственный редактор и глава редакционного совета 10-ти двухтомников «Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры», выпускаемых Белорусским экзархатом[3].
Является одним из ведущих экспертов по церковной истории Северо-Западного края Российской империи, проблематике генезиса национализма в Западной Руси, государственно-церковным отношениям в Российской империи конца XIX — начала XX века. Автор и соавтор ряда монографий и научных статей по данной проблематике, опубликованных в научных изданиях Белоруссии, России и других стран. Привлекается в качестве эксперта российскими и зарубежными научными центрами и информагентствами для оценки проблематики новейшей истории Белоруссии.
Награды
В июне 2013 года Бендин стал лауреатом Макарьевской премии по номинации «История Православной Церкви». Этой премии он был удостоен за труд «Проблемы веротерпимости в Северо-Западном крае Российской империи (1863—1914 гг.)»[4]. По этой же теме защитил в октябре 2013 года докторскую диссертацию.
Библиография
Опубликовано около пятидесяти научных и учебно-методических работ, одна монография[5].
- Бендин А. Ю. Политические течения и организации в России во II половине XIX века: Учебная лекция. — Мн: Белорусский гос. ин-т нар. хоз-ва им. В. В. Куйбышева. Кафедра политической истории, 1990.
- Бендин А. Ю. Политические последствия Второй мировой войны. Обострение противоречий двух мировых систем (1945—1955 гг.): Учебная лекция. — Мн: Белорусский гос. ин-т нар. хоз-ва им. В. В. Куйбышева. Кафедра политической истории, 1991.
- Бендин А. Ю. Проблемы веротерпимости в Северо-Западном крае Российской империи (1863―1914 гг.). — Мн : Белорусский государственный университет, 2010. — 439 c[6].
- Бендин А. Ю. Феномен «упорствующих» как проблема веротерпимости в Северо-Западном крае // Славяноведение. — 2008. — № 4. — С. 3-17.
- Бендин А. Ю. Без ярлыков и штампов. Образ Михаила Муравьёва-Виленского в современной белорусской литературе // Беларуская думка. — 2008. — № 6.
- Бендин А. Ю. Религиозно-этнические проблемы Северо-Западного края в контексте процесса интеграции (1863 ― 1914 гг.) // Санкт-Петербургский ин-т истории РАН, Ин-т Истории Украины, Белорусский государственный ун-т Проблемы отечественной истории: Источники, историография, исследования : Сб. науч. статей. — СПб.: Санкт-Петербургский гос. университет, 2008. — С. 353-369.
- Бендин А. Ю. «Настало католикам время отомстить православным…»: парадоксы применения указа 17 апреля 1905 г. «О веротерпимости» на территории Северо-Западного края // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России. — 2009. — № 2. — С. 95-110.
- Бендин А. Ю. Свобода совести или веротерпимость?: полемика в российской печати (начало ХХ в.) // Новый исторический вестник. — Москва, 2010. — № 2. — С. 5-14. — ISSN 2072-9286
- Бендин А. Ю. Модернизация религиозного законодательства и проявление религиозно-этнической нетерпимости в Северо-Западном крае Российской империи в начале ХХ века // Известия Смоленского государственного университета. — Смоленск, 2011. — № 2. — С. 304—314. — ISSN 2072-9464
- Бендин А. Ю. [university.tversu.ru/vestnik/history/content.html?id=19985037_2012_-_3_unicode.xml Конфессиональная политика в Северо-Западном крае Российской империи: 1863—1914 годы] // Вестник Тверского государственного университета. Серия «История». — № 3. — 2012. — С. 3—20.
Является составителем альманаха «Исторический поиск Беларуси» (Минск, 2006).
Напишите отзыв о статье "Бендин, Александр Юрьевич"
Примечания
- ↑ [www.inst.bsu.by/ru/node/454 Александр Юрьевич Бендин]. Проверено 1 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ENVbyLmz Архивировано из первоисточника 12 февраля 2013].
- ↑ [izdatsovet.by/sostav-kollegii-po-recenzirovaniyu-i-ekspertnoj-ocenke Состав Коллегии Издательского совета Белорусской Православной церкви]. Проверено 10 октября 2013.
- ↑ [portal.nlb.by/portal/page/portal/index/resources/basicsearch?lang=ru&classId=0D4E036732EA41E7BD68CEE4B159CA2D Международные Кирилло-Мефодиевские чтения. Библиография](недоступная ссылка — история). Проверено 3 февраля 2013. [web.archive.org/20131014080819/portal.nlb.by/portal/page/portal/index/resources/basicsearch?lang=ru&classId=0D4E036732EA41E7BD68CEE4B159CA2D Архивировано из первоисточника 14 октября 2013].
- ↑ [zapadrus.su/ruszizn/788-istorik-zapadnorusist-aleksandr-bendin-udostoen-vysokoj-nagrady.html Историк-западнорусист Александр Бендин удостоен высокой награды]. Проверено 17 июля 2013. [www.webcitation.org/6JGl8Pi3b Архивировано из первоисточника 31 августа 2013].
- ↑ [www.inst.bsu.by/basis/bendin_publ.doc Список научных трудов А. Ю. Бендина]. Проверено 10 октября 2013.
- ↑ [history.spbu.ru/index.php?chpu=rus/10/34/42/46/57/3308/3312/3323/3324 О книге А. Ю. Бендина «Проблемы веротерпимости в Северо-Западном крае Российской империи»]. Санкт-Петербургский государственный университет. Исторический факультет. Проверено 10 октября 2013.
Ссылки
- [zapadrus.su/component/tag/%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%20%D0%B1%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B8%D0%BD.html Публикации А. Ю. Бендина на сайте zapadrus.su]
- А. Ю. Бендин [regnum.by/news/polska/1498675.html Националистические соблазны белорусской бюрократии] / А. Ю. Бендин // Регнум-Беларусь.
- [flot2017.com/posts/new/_1169 Александр Бендин: Западнорусизм как идейная основа белорусско-российской интеграции] // REGNUM
- Александр Бендин [beldumka.belta.by/isfiles/000167_650867.pdf Образ Виленского генерал-губернатора М. Н. Муравьева в современной белорусской историографии] // Беларусская думка : общественно-политический и научно-популярный журнал Администрации Президента Республики Беларусь. — Минск, 2008, июнь. — С. 42-46. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0023-3102.&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0023-3102.]..
- [www.regnum.ru/news/1672168.html Александр Бендин. История КПСС на службе белорусского национализма] // REGNUM
Отрывок, характеризующий Бендин, Александр Юрьевич
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
