Бернар, Поль

Поль Бернар
Профессия:	актёр

Поль Рено Бернар (фр. Paul Renaud Bernard; 21 сентября 1898, Вильнёв-сюр-Ло, Франция — 4 мая 1958) — французский театральный и киноактер.

Биография

Поль Бернар родился 21 сентября 1898 в Вильнёв-сюр-Ло (департамент Ло и Гаронна во Франции) в скромной семье. Работал в аппарате Министерства финансов Франции. Во время Первой мировой войны участвовал в боевых действиях, был ранен. После войны Бернар учился на курсах драматического искусства в Парижской консерватории.

Поль Бернар дебютировал в кино в 1922 году. В 1924 году впервые выступил на театральной сцене. Первую заметную кинороль Бернар сыграл в фильме «Пансион «Мимоза»» (1934) режиссёра Жака Фейдера. С 1937 года до середины 1940-х работал преимущественно в театре.

За время своей кинокарьеры Поль Бернар снимался у таких известных французских режиссёров, как Саша Гитри («Мой отец был прав», 1936), Жан Гремийон («Летнее свет», 1943; «Белые лапки», 1949), Жюльен Дювивье («Паника», 1946), Кристиан-Жак («Безнадежное путешествие», 1943), Робер Брессон («Дамы Булонского леса», 1945), Андре Кайяты («Роже-Ганьба», 1945), Рене Клеман («Проклятые», 1947) и др.

В конце 1940-х годов Поль Бернар решил полностью посвятить себя работе в театре. Он продолжал сниматься в кино, но небольшие роли не имели успеха.

В 1958 году Поль Бернар, несмотря на болезнь, продолжал репетиции постановки «Чучела» по произведению бельгийской писательницы Доминик Ролен, премьера которой состоялась на сцене парижского театра Œuvre в апреле 1958 года. Во время одной из репетиций актер был госпитализирован. Через несколько дней, 5 мая 1958, Поль Бернар умер на 60-м году жизни.

Отрывок, характеризующий Бернар, Поль

Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)