Биостратономия
Биостратономия (биостратиномия[1]) (греч. bios — «жизнь» + лат. stratum — «слой» + греч. nomos — «закон») — область палеонтологии, по положению и состоянию ископаемых организмов изучающая процессы, происходящие с останками с момента смерти до момента внедрения в геологические осадочные пласты, расположение останков в пространстве, процессы их накопления и захоронения.
Термин введен в 1919 году И. Вейгельтом (англ. J. Weigelt).
Исходя из процессов, происходящих с массой раковин, я подверг биостратономическому изучению трупы как современных, так и ископаемых позвоночных с тем, чтобы выяснить индикаторы общегеологических, палеогеографических, климатических и экологических процессов. Причины смерти организмов, транспортировки, разложения, растаскивания, концентрации их остатков, как и многое другое, служат для геологов важными при родными явлениями настоящего и прошлого— Перевод Г. Крумбигель и др. (1980, с. 73)
В 1940 году И. А. Ефремов предложил заменить термин на «стратономия», но такое обозначение не нашло широкого применения.
Расположение биостратономии в системе палеонтологических наук не определено[2]. Различные ученые выделяют биостратономию как отдельную науку[3], как область палеонтологии, как раздел тафономии[4] или одно из её направлений[5], раздел актуопалеонтологии[6], раздел седиментологии[7] и раздел палеоэкологии.
Напишите отзыв о статье "Биостратономия"
Примечания
Отрывок, характеризующий Биостратономия
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
