Буторин, Дмитрий Николаевич
| Буторин Дмитрий Николаевич | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: |
миниатюра |
| Стиль: |
Палех |
| Награды: |
|
Дми́трий Никола́евич Буто́рин (1891—1960) — русский художник.
Заслуженный деятель искусств РСФСР (1956), один из корифеев искусства палехской лаковой миниатюры, иконописец, иллюстратор, художник-монументалист. Член Союза художников РСФСР с 1934 года.
Биография
Родился 22 октября (1 ноября по новому стилю) 1891 года в Палехе.
В 1902—1906 годах учился в учебных мастерских Комитета попечительства о русской иконописи.
В 1906—1917 годах работал в иконописной мастерской своего дяди А. Е. Одинцова в Петербурге и учился живописи на вечерних курсах.
В 1918 году добровольцем вступил в Красную Армию. Вернулся в Палех в 1922 году.
В 1925 году был принят в Артель древней живописи. С 1928 года преподавал в профтехшколе, затем в Палехском художественном училище. Один из ведущих мастеров старшего поколения.
Умер 8 июня 1960 года, похоронен в Палехе.
Творчество
Среди его работ — иллюстрации к «Сказке о попе и о работнике его Балде» А. С. Пушкина, композиции по мотивам произведений советской литературы: круглая тарелка на сюжет романа Д.Фурманова «Чапаев», роспись «Сарынь на кичку» (1930). Исторические сюжеты: «Степан Разин под Астраханью» (1940), «Медный бунт» (1935) и др.
Участвовал в выставках с 1928 года.
Напишите отзыв о статье "Буторин, Дмитрий Николаевич"
Ссылки
- [palekh.narod.ru/win/butor_dn.htm Буторин Дмитрий Николаевич]
- [www.museum.ru/palekh/r_2_2.htm Палех. Династии.]
Отрывок, характеризующий Буторин, Дмитрий Николаевич
– Это точно, – сказал казак.– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
