Восточные острова
Поделись знанием:
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
| Восточные | |
| 76°45′49″ с. ш. 97°25′44″ в. д. / 76.7638750° с. ш. 97.4290472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=76.7638750&mlon=97.4290472&zoom=10 (O)] (Я)Координаты: 76°45′49″ с. ш. 97°25′44″ в. д. / 76.7638750° с. ш. 97.4290472° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=76.7638750&mlon=97.4290472&zoom=10 (O)] (Я) | |
| Акватория | Карское море |
| Количество островов | 15 |
| Наивысшая точка | 97 м |
| Страна |  Россия |
| Население (2010 год) | 0 чел. |
Восто́чные — группа островов в Карском море в составе архипелага Норденшёльда. Административно относятся к Таймырскому району Красноярского края России.
Расположены в восточной части архипелага, с чем и связано их название. К западу от Восточных почти вплотную лежат острова Литке, в 15 километрах к юго-западу — острова Пахтусова. Состоят из 15 островов, вытянутых с юга на север на 30 с небольшим километров. Расстояние от самой восточной до самой западной точки островов — около 30 километров. От островов Пахтусова отделены проливом Ленина, от лежащих к югу не входящих в архипелаг островов — проливом Матисена. На острове Тыртов с 1940 по 1975 год действовала одноимённая метеорологическая полярная станция[1][2].
- Состав
- Тыртов — самый южный и один из трёх крупнейших островов группы. Имеет узкую неровную вытянутую с юга на север форму длиной более 15 километров.
- Ловцова — небольшой остров в южной части группы к востоку от острова Тыртов.
- Железнякова — небольшой скалистый остров у восточного побережья центральной части острова Тыртов.
- Дежнёва острова — два небольших самых западных острова группы.
- Матрос — скалистый остров высотой 54 метра в северной части группы.
- Саломе — небольшой вытянутый остров в проливе Спокойном между островами Бианки и Матрос.
- Волна — малый остров в проливе Спокойном между островом Бианки и островами Евгения Фёдорова.
- Евгения Фёдорова острова — два относительно крупных острова в северной части группы. Самые северные из Восточных.
- Норд — один из трёх крупнейших островов группы в северо-восточной части Восточных.
- Бианки — один из трёх крупнейших островов группы в центральной части восточных. На нём расположена наивысшая точка группы — 97 метров.
- Каменистый — малый остров у восточного побережья острова Бианки.
- Лескинена — малый остров у западного побережья острова Бианки.
- Дальний — самый восточный остров группы.
Напишите отзыв о статье "Восточные острова"
Примечания
Источники
- Лист карты T-47-XXV,XXVI,XXVII поляр. ст. Остров Русский. Масштаб: 1 : 200 000. Состояние местности на 1988 год. Издание 1992 г.
- Лист карты T-47-XXXI,XXXII,XXXIII пролив Торос. Масштаб: 1 : 200 000. Состояние местности на 1970-1975 год. Издание 1986 г.
|
Это заготовка статьи о Красноярском крае. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Восточные острова
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
