Гамидов, Абдусамад Мустафаевич
| Абдусамад Мустафаевич Гамидов | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| с 30 июля 2013 года | ||||
| Президент: | Рамазан Абдулатипов | |||
| Предшественник: | Мухтар Меджидов | |||
| ||||
| ||||
| ||||
| Рождение: | 21 апреля 1966 (58 лет) село Мекеги, Левашинский район, ДАССР, СССР | |||
| Отец: | Мустафа Гамидов | |||
| Дети: | имеет 6 детей | |||
| Сайт: | [www.e-dag.ru/ ag.ru] | |||
| Награды: |
   <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | |||
Гамидов Абдусамад Мустафаевич (род. 21 апреля 1966 года, село Мекеги, Левашинский район, ДАССР) — российский государственный деятель. Председатель Правительства РД.
Биография
Родился 21 апреля 1966 года в с. Мекеги Левашинского района ДАССР. Родной брат Гамида Мустафаевича Гамидова - бывшего министра финансов РД, депутата Госдумы РФ.
После окончания в 1989 году Дагестанского политехнического института работал инструктором по спортсооружениям при Дагсовете спортобщества «Динамо».
С 1991 года - заместитель управляющего, а с 1993 года - председатель правления КБ «Эльбин».
В 1994 году назначен заместителем председателя Дагестанского отделения Сбербанка России(1).
В 1995 году избран депутатом, председателем подкомитета Народного Собрания Республики Дагестан. В 1996 году назначен министром финансов Республики Дагестан.
В июле 2013 года назначен на пост Председателя Правительства РД.
Мастер спорта международного класса СССР. Президент федерации спортивной борьбы РД
В 2002 году награждён Почетной Грамотой Республики Дагестан.
Заслуженный работник физической культуры Республики Дагестан и
Заслуженный экономист Республики Дагестан.
Женат. Воспитывает шестерых детей.
Напишите отзыв о статье "Гамидов, Абдусамад Мустафаевич"
Примечания
(1) - Сбербанк России
Отрывок, характеризующий Гамидов, Абдусамад Мустафаевич
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
