Графемно-цветовая синестезия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Графемно-цветовая синестезия — это форма синестезии, при которой индивидуальное восприятие графем — цифр и букв — ассоциируется с ощущением цвета. Как и все формы синестезии, графемно-цветовая синестезия непроизвольна, постоянна и неизменна в памяти[1]. Графемно-цветовая синестезия является одной из самых распространённых форм синестезии и, благодаря обширным знаниям о зрительной системе, одной из наиболее изученных[2].

Хотя крайне маловероятно, что любые два синестета сообщат об одних и тех же цветовых чувственных проекциях на все буквы и цифры, исследования большого числа синестетов показали, что существуют некоторые общие черты в восприятии букв (например, «A», вероятнее всего, будет красной)[3][4]. Ранее исследованиями утверждалось, что графемно-цветовая синестезия не связана с ассоциативным обучением, таким как, например, игра с цветными магнитами на холодильник[5]. Недавние исследования задокументировали случай синестезии, при которой синестетические чувственные проекции могли быть прослежены до цветных магнитов на холодильник[6]. Несмотря на существование индивидуальных случаев, большинство синестетических связей не кажутся обусловленными обучением такого рода[4][7]. Скорее, можно утверждать, что наиболее часто встречающиеся буквы сопрягаются с наиболее часто встречающимися цветами. Кроме того, возможны и ассоциации по смыслу: например, «‘b’ является синей» (поскольку в английском языке слово «синий» — «blue» — начинается с буквы ‘b’).

По мере того как феномен синестезии становился более известным, а также в связи с появлением новых технологий, неоднократно проводились дополнительные исследования, целью которых было выяснить, почему и как синестезия возникает. Было установлено, что графемно-цветовые синестеты имеют больше серого вещества в головном мозге. Существуют доказательства увеличения объёма серого вещества в левой каудальной доле межтеменной борозды (intraparietal sulcus, IPS)[8]. Также было констатировано увеличение объёма серого вещества в правой веретенообразной извилине. Эти результаты согласуются с другим исследованием функционирования мозга синестетов с указанной формой синестезии. Графемно-цветовые синестеты, как правило, имеют повышенную толщину, объём и поверхностную площадь веретенообразной извилины[2]. Более того, в области мозга, отвечающей за обработку слов, букв и цветов, — в зоне V4a (зона мозга V4 — первичная зона зрительной коры, активность которой модифицируется звуковыми (аудио) стимулами — V4+а=V4а) — были обнаружены наиболее значительные различия в структуре. Хотя нет уверенности в том, что эти различия хоть частично объясняют наличие графемно-цветовой синестезии.





Опыт синестетов

Синестеты часто сообщают, что даже не подозревали о необычности своих ощущений, пока не осознали, что у других людей их нет. Некоторые говорят, что чувствуют себя так, словно всю свою жизнь хранили некую тайну. Многие синестеты могут отчётливо вспомнить, когда они впервые заметили свои синестетические переживания или когда впервые узнали, что такие переживания необычны[1]. Писатель и синестет Патрисия Линн Даффи (англ.) вспоминает эпизод из раннего детства:

Как-то я сказала отцу: «Я поняла — чтобы сделать „R“, всё, что мне нужно, это сначала написать „P“, а затем нарисовать линию вниз от её петли. И я была так удивлена, что я могу превратить жёлтую букву в оранжевую, просто добавив линию»[9].

Режиссёр Стефани Моргенстерн (англ.) так говорит о своём опыте:

«Несколько лет назад я упомянула в разговоре с другом, что запоминаю номера телефонов по их цвету. Он сказал „Так ты синестет!“ Я не слышала о синестезии (которая означает что-то вроде „смешивания чувств“) — я только знала, что мне казалось естественным то, что цифры имеют цвета: „пять“ — синяя, „два“ — зелёная, „три“ — красная … И у музыки тоже есть цвета: тональность до-диез минор резкая, острая, жёлтая; фа-мажор — тёплая, коричневая …»[10]

Поэт и сценарист Стивен Бишоп 3-й сообщает:

«Для меня цифры всегда были цветными, например, „шесть“ — синяя. Но цвета никак не связаны с цифрами; синестезия у меня возникает в одностороннем порядке. В юности я был просто помешан на цифре „шесть“ и синем цвете. Всякий раз, когда это было возможно, я хотел использовать цифру „шесть“ по отношению к синему. Я вырос из этого в какой-то степени, и теперь это не более чем интеллектуальное любопытство. В целом, я нахожу свой ум в высокой степени ассоциативным, это творческий инструмент, который позволяет мне придумывать сложные сюжеты с интересными сопоставлениями и аналогиями».

С другой стороны, многие синестеты так и не осознают, что их опыт в чём-то необычен или исключителен. Например, лауреат Нобелевской премии физик Ричард Фейнман сообщает:

«Когда я смотрю на уравнения, я вижу буквы в цвете — я не знаю, почему. Когда я читаю лекцию, я вижу расплывчатые картинки функций Бесселя из книги Янке и Эмде, со светло-жёлто-коричневыми „j“, фиолетово-голубоватыми „n“ и тёмно-коричневыми „x“, летающими вокруг. И я задаюсь вопросом, как же это видят мои студенты»."[11]

Хотя синестеты иногда сообщают, что «видимые» ими цвета проецируются на окружающее пространство, они не смешивают синестетические цвета с реальными цветами во внешнем мире. Они говорят, что, скорее, они одновременно осознают и «внешний» цвет, и «внутренний», синестетический. Так, синестет под инициалом С. рассказывает:

«Это трудно объяснить…я вижу то же, что видите вы. Я знаю, что цифры чёрные… но как только я узнаю очертания „7“, я понимаю, что она должна быть жёлтой».[12]

Наконец, синестеты способны очень точно определить оттенок цвета, который они «видят», что позволяет им сравнивать между собой особенности их восприятия:

"Я вернулась из колледжа на каникулы и сидела со своей семьёй за обеденным столом. Вдруг — я не знаю, почему я это сказала, но я сказала: «Цифра „пять“ жёлтая». Наступила пауза, и мой отец ответил: «Нет, она цвета жёлтой охры». Моя мама и мой брат взглянули на нас, словно спрашивая: «Это что, новая игра? А вы не могли бы поделиться правилами с нами?»

Я была ошеломлена. Я подумала: «Допустим». В то время мне было сложно решить, является ли цифра «два» зелёной, а цифра «шесть» синей, или наоборот. Так что я спросила у отца: «Цифра „два“ зелёная?». И он ответил: «Да, определённо. Она зелёная». А потом он внимательно посмотрел на мою мать и на моего брата, и стало очень тихо.

Через тридцать лет после этого он приехал в мой лофт на Манхэттене и сказал: «Ты знаешь, четвёрка красная, а ноль — белый». «И», — добавил он, — «цифра девять — зелёная». Я ответила: «Ладно, я согласна с тобой насчёт четвёрки и нуля, но девятка точно не зелёная!»[13]

Дальнейшие исследования

Люди с графемно-цветовой синестезией редко утверждают, что их ощущения создают проблемы или являются нежелательными. В некоторых случаях индивидуумы сообщают о полезных эффектах, таких как помощь в запоминании или правописании трудных слов.

"Я иногда использую свою синестезию, чтобы помочь себе запоминать трудные имена собственные. Например, имя тайского шеф-повара, который написал потрясающую поваренную книгу для вегетарианцев [эти буквы складываются для Кэссиди в чёткий рисунок]:
  • Vatcharin Bhumichitr (Ватчарин Бхумичитр)


К сожалению, этот метод может доставлять неудобства, потому что я легко путаю имена, имеющие аналогичные цвета [следующие имена выступают для Кэссиди аналогичными по цвету]:

  • Mike (Майк)
  • Dave (Дэйв)
  • Dan (Дэн)
  • Rob (Роб)


Это особенно проблематично на вечеринках.

— Кэссиди Кертис, «Буквенно-цветовая синестезия»[14]

Опыт синестетов привёл к развитию технологий, призванных улучшить процессы запоминания и удержания в памяти графем у людей без синестезии. В компьютерной индустрии, например, может использоваться «искусственная синестезия» — выделение цветом слов и цифр для удобства работы с ними[15]. В некоторой степени с этим связан такой пример искусственной синестезии (созданной с помощью компьютера), как окрашивание определённых букв в веб-браузере с целью предотвращения омографических атак интернационализированных доменных имен (англ.) (IDN — International Domain Name). (Человек, обладающий синестезией, может иногда уловить едва заметные различия в облике символов, выглядящих аналогично.)

Идеастезия

Данные показывают, что графемно-цветовая синестезия может быть на самом деле частным случаем идеастезии (англ.). Иными словами, яркие цветовые ощущения могут быть вызваны самим понятием графем, а не их материальным воплощением в виде знака.

См. также

Напишите отзыв о статье "Графемно-цветовая синестезия"

Ссылки и примечания

  1. 1 2 Grossenbacher, P. G., Lovelace, C. T. (2001). Mechanism of synesthesia: Cognitive and physiological constraints. Trends in Cognitive Sciences, (5)1, 36-41.
  2. 1 2 Jäncke, L., Beeli, G., Eulig, C., & Hänggi, J. (2009). The neuroanatomy of grapheme-color synesthesia. European Journal Of Neuroscience, 29(6), 1287—1293. doi:10.1111/j.1460-9568.2009.06673.x
  3. Day, S.A. (2005), «Some Demographic and Socio-cultural Aspects of Synesthesia» in L. Robertson & N. Sagiv, ed., Synesthesia: Perspectives from Cognitive Neuroscience, Oxford: Oxford University Press, ISBN 0-19-516623-X, pp. 11-33
  4. 1 2 Simner, J., Ward, J. & Lanz, M., et al. (2005), «Non-random associations of graphemes to colours in synaesthetic and non-synaesthetic populations», Cognitive Neuropsychology, vol. 22, no. 8, pp. 1069—1085
  5. Ramachandran, V.S. & Hubbard, E.M. (2001), «[psy.ucsd.edu/chip/pdf/Synaesth_JCS.pdf Synaesthesia: A window into perception, thought and language]», Journal of Consciousness Studies, vol. 8, no. 12, pp. 3-34
  6. Witthoft, N. & Winawer, N. (2006), «Synesthetic colors determined by having colored refrigerator magnets in childhood», Cortex, vol. 42, no. 2, pp. 175—183.
  7. Rich, A. N., Bradshaw, J. L. & Mattingley, J. B. (2005), «A systematic, large scale study of synaesthesia: Implications for the role of early experience in lexical-colour associations», Cognition, vol. 98, no. 1, pp. 53-84
  8. Weiss, P. H., & Fink, G. R. (2009). Grapheme-colour synaesthetes show increased grey matter volumes of parietal and fusiform cortex. Brain: A Journal Of Neurology, 132(1), 65-70. doi:10.1093/brain/awn304
  9. Duffy, Patricia [www.bluecatsandchartreusekittens.com/Blue_Cats_and_Chartreuse_Kittens_Ex.html Quote from Blue Cats and Chartreuse Kittens (W. H. Freeman; 2001)]. Проверено 15 марта 2007.
  10. Raskin, Richard. 2003. An interview with Stephanie Morgenstern and Mark Ellis on Remembrance. P.O.V., A Danish Journal of Film Studies; number 15 (March): 170–184.
  11. Feynman, Richard. 1988. What Do You Care What Other People Think? New York: Norton. P. 59.
  12. Dixon, M.J., Smilek, D., Wagar, B. & Merikle, P.M. (2004). Alphanumeric-Colour Synaesthesia: When 7 is Yellow and C is Red. in Gemma A. Calvert, Charles Spence and Barry E. Stein (Eds.) Handbook of Multisensory Processes. Cambridge, MA: MIT Press. ISBN 0-262-03321-6
  13. Steen, Carol [web.mit.edu/synesthesia/www/carol.html Quote from Carol Steen Artist and founding member of the American Synesthesia Association in an interview at the Massachusetts Institute of Technology]. Проверено 15 марта 2007.
  14. Curtis, Cassidy [otherthings.com/uw/syn/ Letter-Color Synaesthesia]. Проверено 22 декабря 2006.
  15. Plouznikoff, N., Plouznikoff, A. & Robert, J.-M. (2005), «[www.digitalerainitiative.com/Media/Artificial%20Grapheme-Color%20Synesthesia%20for%20Wearable%20Task%20Support.pdf Artificial Grapheme-Color Synesthesia for Wearable Task Support]», Ninth IEEE International Symposium on Wearable Computers, pp. 108—113

Напишите отзыв о статье "Графемно-цветовая синестезия"

Ссылки

  • Danis, Alex [www.numberphile.com/videos/synesthesia.html Grapheme → colour synesthesia]. Numberphile. Brady Haran.
  • [www.synaesthesia.ru/whatis.html Сайт Российского синестетического общества]. Проверено 7 июля 2015.

Отрывок, характеризующий Графемно-цветовая синестезия

В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.