Движение за возрождение десяти заповедей Бога

Движение за возрождение десяти заповедей Бога (англ. Movement for the Restoration of the Ten Commandments of God) — секта (по мнению известного исследования сект Александра Дворкина — тоталитарная секта), выделившаяся из Римско-католической церкви и основанная бывшей проституткой Кредонией Мвериндой. Секта действовала в Уганде, штаб-квартира располагалась в Канунгу — в 320 километрах от столицы Кампалы.

Деятельность

Движение за возрождение десяти заповедей Бога было основано бывшей проституткой Кредонией Мвериндой в 1989 году после заявления, что, будучи в трансе на священной горе, она получила приказ от явившейся перед ней Девы Марии стать её вестницей. Вскоре после провозглашения вестницей к Кредонии примкнули первые адепты — состоятельный землевладелец с политическими амбициями Джозеф Кибветере и католический священник Доминик Катарибабо. Общими усилиями эти лица привлекли и вовлекли в деятельность организации несколько сотен человек и переехали на ферму Кибветере. Через некоторое время движение было законно зарегистрировано как неправительственная организация.

После инцидента с женой Кибветере Терезой, в ходе которого последняя была избита и бежала из секты, по решению Мверинды «база» секты была перемещена в Канунгу, или, по словам Мверинды, «Новый Иерусалим». В 1993 году у Кибветере кончились деньги, и содержать секту стало не на что. Тогда было принято решение, согласно которому члены секты должны были отдать всё своё имущество, которое было продано, а вырученные деньги направлены на содержание секты. Впоследствии Мвериндой не раз назначалась дата конца света, первая была 9 мая 1995 года, однако она постоянно отодвигалась. После того, как очередная дата конца света не принесла результата, в среде сектантов начались волнения и недовольства, всё чаще поднимался вопрос возврата пожертвованных денег. Однако последние не возвращались, что поставило членов секты в полнейшую зависимость от её лидеров.

Последний конец света

После того, как очередная дата — 1 января 2000 года — не принесла обещанного конца света и слова разоблачения стали произноситься открыто, Мверинда объявила окончательную, абсолютную дату конца света — 17 марта 2000 года. После провозглашения этой даты полностью было распродано имущество сектантов, оставшееся сожжено. Дома сектантов были объявлены святилищами, был объявлен абсолютный пост вплоть до конца света. Провозглашалось требование о постоянной молитве — кто будет застигнут концом света не в молитве, тот не получит спасения и вечной жизни. В один прекрасный день юному сектанту Питеру Ахимбесибве в приступе многодневного голода удалось бежать из запертого здания, где производились молитвы. Он увидел, как «благословенные Божии» (см. ниже) заколачивают досками окна церкви. Через некоторое время церковь взорвалась вместе с 500 членами секты. Взрыву способствовал поджог около 100 галлонов бензина.

После случившегося факта было возбуждено уголовное дело и начато расследование. Первоначальной версией следствия было массовое убийство, однако впоследствии полицейские нашли шесть тел зарубленных топором людей в доме Мверинды, 81 тело в общей могиле, а также ещё 47 тел, закопанных в саду Катарибабы. Все жертвы были задушены их же чётками. По показаниям соседей, они видели, как к территории сектантов подъезжали автобусы с людьми, однако выходило людей меньше чем приезжало. Территорию сектантов скрывал высокий забор. Также около сотни трупов было обнаружено на самой территории сектантов.

Кредонии Мверинде удалось скрыться, её видели уезжающей на своей машине на север Уганды.

Внутренняя организация

Внутренняя организация секты строилась на чёткой иерархии и подчинении общей массы членов секты её лидерам. Реальным лидером была лишь Кредония Мверинда. Члены секты добровольно отдавали своих детей в руки правящим верхам. Дети содержались в старом сарае отдельно от взрослых. Многие из них были тяжело больны и испытывали недостаток питания.

По ночам до самого утра члены секты молились в самодельной церкви «дом Девы Марии». При молитвах дисциплину поддерживали специальные люди — «благословенные Божии», при нарушении дисциплины нарушителя жестоко избивали.

Сведения о членах секты

Провозгласившая себя вестницей Девы Марии Кредония Мверинда — бывшая проститутка. Один из сподвижников и первых адептов секты Джозеф Кибветере за несколько лет до вступления в секту был пациентом дневного стационара столичной психиатрической больницы, однако через некоторое время перестал посещать больницу.

Основную массу сектантов составляли люди, имеющие жизненные трудности или перенёсшие глубокие жизненные потрясения. Также в секте состояли люди, пережившие этнические чистки, и носители СПИДа.

Во время деятельности секты было несколько случаев побега. Например, жена Кибветере Тереза совершила побег после того, как заподозрила мужа в измене с Мвериндой, в связи с чем была жестоко избита. Католический священник Пол бежал из секты вместе с 70 людьми после того, как очередная дата конца света ни к чему не привела. Впоследствии он утверждал, что секта имела связь с Сатаной.

Идеология

Основой идеологии секты было утверждение того, что близится конец света и всему живому придёт конец, спасутся и избавятся от уничтожения только те, кто является членом секты. Важным аспектом деятельности секты была заранее определённая дата конца света, которая при наступлении указанной даты непременно отодвигалась. Первой такой датой было 9 мая 1995 года, которая передвинулась на 25 мая. Затем дата регулярно менялась вплоть до 2000 года.

Столкновения с общественностью

После того, как секта начала принимать в свои круги всё большее количество людей и обратила на себя внимание общественности, лидеры секты были обвинены в ереси и преданы анафеме епископом Джоном Бэптистом Кабуки. В ответ лидеры секты предали анафеме его самого, провозгласив новым епископом Кибветере. Впоследствии Кибветере и Мверинда стали жить в одной комнате, а жена Кибветере Тереза обвинила своего мужа в супружеской измене. Мверинда, разозлённая таким развитием событий, жестоко избила Терезу и сожгла её имущество. Тереза и её сын бежали из секты.

Литература

• Mayer J.-F. "Field Notes: The Movement for the Restoration of the Ten Commandments of God" // Nova Religio: The Journal of Alternative and Emergent Religions, 5/1, octobre 2001, pp. 203-210.

Отрывок, характеризующий Движение за возрождение десяти заповедей Бога

Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.