Древняя история Камбоджи
Доисторическая Камбоджа исследована достаточно бедно. Самым известным ранним поселением людей в Камбодже является пещера Лаанг Спин, которая располагалась на северо-западной части страны. Первые люди в этой пещере жили приблизительно 7000 до н. э.[1] Кроме того, немаловажную роль играла и пещера Сэмрон Сен, где селились люди приблизительно в 500—230 гг. до н. э. Со 2-го тысячелетия до н. э. камбоджийцы начали приручать животных и выращивать рис. Приблизительно в 600 г. до н. э. камбоджийцы начали изготавливать железные орудия труда. Начиная с 100 года до н. э. были в зависимости от Индии.
Археологические раскопки свидетельствуют, что в некоторые части современной Камбоджи были обитаемы во 2—1 тысячелетии до н. э., где жили представители неолитической культуры, которые, вероятней всего, мигрировали с Юго-Восточного Китая и Индокитайского полуострова. С 1 века нашей эры жители начали объединяться в стабильные племена, которые значительно превосходили в культуре и техническим навыкам представителей первобытной стадии культуры. Наиболее продвинутые в технологическом отношении общности людей проживали около побережья, а также ниже долины реки Меконг, где они культивировали рис и разводили домашних животных. Некоторые историки считают, что эти люди представляют собой современных тайцев и лаоссцев. Эти люди могут быть австроазиатского происхождения и являться предками общностей людей, которые в настоящее время населяют островную часть Юго-Восточной Азии и многие из островов Тихого океана. Они обрабатывали металлы, в том числе железо и бронзу и были довольно продвинутыми в области навигации. Современные археологические находки, однако, указывают на то, что ранее существовавшие каменные изготовления в середине реки Меконг являются результатом доисторического перемещения речных жителей и не может указывать на ранние технологии.[2] Последние исследования показали, что некоторые раскопки относятся к эпохе неолита.[3]
Мифология
Согласно легенде, Камбоджа была основана путём брака индийского брахмана по имени Каундинья с принцессой Нага, чей отец управлял затонувшими островами Камбуджи. Однажды принцесса увидела брахмана на лодке и пошла с ним поговорить, но была застрелена одной из его магических стрел, которые заставили её в него влюбиться. В качестве приданого её отец выпил воду, которая данную землю, а также дал и ей этой воды.[4] Нага являлась легендарной расой рептилоидных существ, являющихся персонажами азиатской мифологии. Камбоджийцы сегодня по-прежнему говорят, что они «рождены от Наги».
См. также
Напишите отзыв о статье "Древняя история Камбоджи"
Примечания
- ↑ Sara Louise Kras: Cambodia, Scholastic, ISBN 0-516-23679-2.
- ↑ Demeter, Fabrice; Patole-Edoumba, E., Duringer, P., Bacon, A-M., Sytha, P., Bano, M., ... Sari, V. (17 December 2009). «Reinterpretation of an archaeological pebble culture from the Middle Mekong River valley, Cambodia». Geoarchaeology 25 (1): 75–95. DOI:10.1002/gea.20298.
- ↑ Gerd Albrecht: Circular Earthwork Krek 52/62: Recent Research of the Prehistory of Cambodia [muse.jhu.edu/demo/asian_perspectives/v039/39.1albrecht.pdf PDF link]
- ↑ [www.lonelyplanet.com/cambodia/history#144800 Cambodia].
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Древняя история Камбоджи
– Какую книгу?– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
