Дьяков, Валентин Александрович

Валентин Александрович Дьяков
Заместитель Председателя Совета Министров РСФСР
март 1963 года — 13 февраля 1976 года
Глава правительства:	Геннадий Иванович Воронов Михаил Сергеевич Соломенцев
Преемник:	Казаков, Василий Иванович
Предшественник:	Струев, Александр Иванович
Рождение:	2 сентября 1925(1925-09-02) Тамбовская область,РСФСР РСФСР
Смерть:	2010(2010) Москва
Место погребения:	Кунцевское кладбище
Партия:	ВКП(б)–КПСС (с 1944)
Образование:	Московский институт народного хозяйства им. Г.В. Плеханова
Военная служба
Годы службы:	1943-1945
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:
Звание:
Сражения:	Великая Отечественная война
Награды:	иностранные награды:

Валенти́н Алекса́ндрович Дья́ков (2 сентября 1925 года, Тамбовская область, — 2010 год, Москва) — советский государственный и партийный деятель, участник Великой Отечественной войны, заместитель председателя Совета министров РСФСР, депутат Верховного Совета РСФСР, торгпред СССР в КНДР и Народной Республике Болгарии.

Биография

Рождение

Родился в 1925 году г. в Тамбовской области.

Великая Отечественная война

После окончания школы в 1943 году был призван в Красную Армию, воевал командиром минометного расчета, командиром отделения связи, был ранен; в числе его боевых наград — солдатский орден Славы, орден Красной Звезды, медаль «За отвагу».

Учёба и работа

После войны окончил Московский институт народного хозяйства имени Г. В. Плеханова. Шесть лет подряд избирался секретарем парткома института. В 1959—1962 годах являлся секретарём, затем вторым и первым секретарём Москворецкого райкома партии. В 1961 году принял участие в полемике вокруг творчества Вс. Кочетова, опубликовав положительную статью-рецензию «В ногу с жизнью» («Вечерняя Москва» от 22 дек. 1961), за что подвергся нападкам со стороны секретаря правления Союза писателей СССР А. Д. Салынского, охарактеризовавшего его статью как «кондитерское изделие» и заявившего «я считаю, что не надо подсахарнивать такие серьёзные вещи, как литература. Не надо это делать ни секретарю райкома, ни секретарю обкома, ни, может быть, кому-нибудь и повыше», что в свою очередь вызвало негативную реакцию партийных инстанций.

В 1962 году Валентин Александрович стал заведующим Отделом административных органов Бюро ЦК КПСС по РСФСР, а в 1963 году — в возрасте тридцати восьми лет — был выдвинут на должность заместителя Председателя Совета Министров РСФСР. На этом посту В. А. Дьяков проработал около 13 лет, занимаясь вопросами торговли, потребкооперации и бытового обслуживания населения. Избирался депутатом Верховного Совета РСФСР VII - IX созывов.

С 1976 по 1978 годах работал торговым представителем СССР в КНДР, а в 1978 году был переведён на аналогичную должность в Народную Республику Болгарию. Первый секретарь ЦК Компартии Болгарии Тодор Живков высоко ценил торгпреда СССР Валентина Александровича Дьякова, много сделавшего для развития внешнеторговых отношений двух братских стран. После возвращение из Болгарии — на пенсии. Жил в Подмосковье, на даче. Умер в 2010 году.

Награды

• Орден Отечественной войны II степени
• Орден Славы
• Орден Красной Звезды
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Дружбы народов (30 августа 1985, За заслуги в развитии торгово-экономических связей СССР с зарубежными странами")
• Орден "Народная Республика Болгария" (Болгария) 1 и 2 степеней
• Орден Государственного флага (КНДР) 3 степени.

Ссылки

• [www.knowbysight.info/DDD/11935.asp Дьяков Валентин Александрович]
• [www.ng.ru/style/1999-10-05/3-stories.html Как становятся Торгпредами]

Литература

• Победа советского народа в Великой Отечественной войне — величайшее событие в мировой истории : К 60-летию нашей Великой Победы / Рос. экон. акад. им. Г. В. Плеханова. — М., 2005

Отрывок, характеризующий Дьяков, Валентин Александрович

– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»