ЗАЗ-1102 «Таврия-Нова»

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
ЗАЗ-1102 «Таврия-Нова»
Общие данные
Производитель: ЗАЗ
Годы пр-ва: 19982007
Дизайн
Тип(ы) кузова: 3‑дв. хетчбэк (4‑мест.)
Компоновка: переднемоторная, переднеприводная
Колёсная формула: 4 × 2
Двигатели
1,1 л, 1,2 л, 1,3 л
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

ЗАЗ-1102 «Та́врия Но́ва» — переднеприводный субкомпактный автомобиль с кузовом типа хэтчбек, является модернизированной версией автомобиля ЗАЗ-1102 «Таврия». Данный автомобиль изготавливался на Запорожском автомобилестроительном заводе с 1998 по 1 января 2007 года.

В рамках модернизации украинско-корейского предприятия «АвтоЗАЗ-Дэу» в конструкцию ЗАЗ-1102 «Таврия» было внесено около 300 изменений, что значительно улучшило технико-эксплуатационные показатели автомобиля. Была устранена масса обнаруженных в процессе эксплуатации недостатков. Модернизации были подвергнуты практически все агрегаты и узлы автомобиля. Итогом данной модернизации стало начало серийного производства двух базовых модификаций автомобилей:

  • «Таврия» переходного периода;
  • «Таврия Нова».

«Таврия Нова» выпускалась в следующих модификациях:

  • ЗАЗ-110206-32 — «Стандарт» упрошенной комплектации с карбюраторным двигателем объёмом 1100 см³.
  • ЗАЗ-110206-35 — «Стандарт» полная комплектация с карбюраторным двигателем объёмом 1100 см³.
  • ЗАЗ-110216-35 — «Люкс» с карбюраторным двигателем объёмом 1100 см³.
  • ЗАЗ-110216-40 — «Люкс» с двигателем объёмом 1100 см³ и системой впрыска топлива «Сименс».
  • ЗАЗ-110207 — «Стандарт» с карбюраторным двигателем объёмом 1200 см³.
  • ЗАЗ-110217 — «Люкс» с карбюраторным двигателем объёмом 1200 см³.
  • ЗАЗ-110218 — «Люкс» с карбюраторным двигателем объёмом 1300 см³.
  • ЗАЗ-110218-40 — «Люкс» с инжекторным двигателем объёмом 1300 см³.

Напишите отзыв о статье "ЗАЗ-1102 «Таврия-Нова»"



Ссылки

  • [autozaz.org.ua/model/tevrij_nova.html ЗАЗ-1102 «Таврия Нова»] — описание и технические характеристики

Отрывок, характеризующий ЗАЗ-1102 «Таврия-Нова»

Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.