Иоанн (Козлович)

Иоанн

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Епископ Иоанн Козлович (ум. 16 марта 1757) — епископ Русской православной церкви, епископ Переяславский и Бориспольский.

Биография

Получил образование в Киевской духовной академии, и в ней по окончании курса, состоял учителем риторики.

В 1742 году определён префектом и учителем философии в московскую Славяно-греко-латинскую академию. С 1745 года был учителем богословия.

В 1748 году назначен архимандритом московского Донского монастыря, ректором Славяно-греко-латинской академии и настоятелем училищного Заиконоспасского монастыря. Иоанн жил постоянно в Донском монастыре, а академическими делами заведовал префект академии, иеромонах Константин Бродский.

7 марта 1753 года Иоанн был посвящён во епископа Переяславского и Бориспольского. В епархии своей Иоанн особенно заботился об образовании юношества; на свой счёт он выстроил в Переяславле каменный корпус для семинарии, в котором последняя помещалась более 100 лет, до перевода в 1862 года в Полтаву; на монастырские суммы были выстроены два деревянные дома для помещения бедных учеников семинарии, на содержание которых средства были собираемы большею частью натурою, с церковных земель и священников.

Как человек, епископ Иоанн отличался полною нестяжательностью и чрезвычайно щедрою раздачею милостыни. По его настоянию, при всех церквах Переяславля были заведены «шпитали» (госпитали), то есть дома призрения для убогих, в которые он сам жертвовал всё, что только мог. Всякий, потерпевший какое-нибудь материальное несчастие, от пожара, вора и т. п., мог быть уверен, что получит у преосвященного помощь и пособие. Он посещал также и тюрьмы, ободряя и утешая заключенных. Рассказы о его нищелюбии и сострадательности передавались из уст в уста. Он был прозван Иоанном Милостивым.

Скончался 16 марта 1757 года в Переяславле. После его смерти у него было найдено всего 2¼ коп., все остальное было роздано нищим.

Из литературных его произведений известны его слова: на 27 июня 1742 г. (М. 1742), на новый 1749 год (M. 1749) и рукопись, содержащая в себе читанную им в академии систему философии.

Источники

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.

Отрывок, характеризующий Иоанн (Козлович)

Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.