Исаакий (Белобаев)
Поделись знанием:
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
Исаакий Белобаев (XVI века) — старец Соловецкого монастыря, осужден на соборе против ереси Матвея Башкина в 1554 году как еретик. В чём конкретно обвинялся старец, неизвестно. Дошедшие до нашего времени источники туманно сообщают: «Нечто къ тому отъ церковныхъ законъ развращающу»[1].
Он был приведён на собор из дальней пустыни Соловецких островов. Его защищал епископ Рязанский Кассиан, но вскоре после этого был разбит параличом, что было воспринято как кара небесная.
Вскоре после собора Исаакий умер.
Напишите отзыв о статье "Исаакий (Белобаев)"
Ссылки
- Исаакий (Белобаев) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Примечания
- ↑ «Сказание вкратце о соборе на Матвея на Башкина на еретика и о епископе Касьяне Резанском». Опубликовано ЧОИДР 1847 год кн. 3.
|
Это заготовка статьи о персоналии из России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Исаакий (Белобаев)
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
