Кеды

Ке́ды — спортивная обувь, эпоним от торговой марки Keds, запущенной американской фирмой U.S. Rubber в 1916 году. Изначально создана для занятий спортом, впоследствии стали повседневной обувью.

В отличие от кроссовок и других видов спортивной обуви, подошва кед изготавливается из вулканизированной резины, а верхняя часть выполнена, как правило, из ткани, реже — из кожи, эластичных искусственных материалов. Высота классических кед — выше щиколотки, низкие кеды часто фигурируют как «полукеды».

Выпуск кед освоен многими фирмами во всём мире, благодаря невысокой цене и удобству в ношении особую популярность приобрели в молодёжной среде, в некоторых субкультурных сообществах ношение кед считается характерной составляющей стиля повседневной одежды. В СССР кеды были стандартизованы в ГОСТ.

Существуют кеды, специализированные для определённых видов спорта, например, для скейтбординга выпускаются особые кеды, отличающиеся от прочих материалом верхней части (как правило — замшевые или кожаные), более плотно держащие лодыжку при катании, и имеющие абсолютно плоскую подошву для лучшего сцепления с верхней поверхностью скейтборда.

См. также

• Сникеры

Отрывок, характеризующий Кеды

– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.