Коринфский ордер

Кори́нфский о́рдер — один из трёх греческих архитектурных ордеров. Представляет вариант ионического ордера, более насыщенный декором. Характерной особенностью этого ордера является колоколообразная капитель, покрытая стилизованными листьями аканта. Высота равна 20 модулям, диаметр составляет 1/10 часть высоты. Абака имеет вогнутые стороны, поддерживаемые четырьмя большими и четырьмя малыми завитками спиралеобразной формы. По окружности капители в два ряда расположены акантовые листья. Нижний ряд имеет 8 малых листьев помещенных над астрагалом, верхний состоит из 8 больших листьев, расположенных в промежутках между листьями нижнего ряда под завитками. Кроме того, имеются так называемые лилейки — волютки, цветки, розетки и другие декоративные элементы капители.

Витрувий сообщает, что этот ордер был изобретён скульптором Каллимахом из Коринфа (отсюда и название) во 2-й половине V века до н. э. Легенда гласит, что скульптор прогуливался по кладбищу и увидел на могиле недавно умершей девушки корзину с её вещами, которую принесла её кормилица. Плетёную корзину овили листья буйно растущего аканта. Эта корзина стала прообразом капители нового ордера — коринфского, а сам ордер стали называть «девичьим», в противоположность дорическому и ионическому — мужскому и женскому.

Альтернативная версия: коринфский ордер буйным акантом символизирует пышные кудри юноши (как ионический — характерную прическу греческих женщин, а дорический — аскетичность зрелого мужчины).

Наиболее ранним из известных памятников коринфского ордера была коринфская колонна храма Аполлона в Бассах.

Галерея

• Temple of Olympian Zeus by Yukatan.jpg

  Колонны коринфского ордера Олимпейона в Афинах

• Corinthian Capital Agora.jpg

  Капитель коринфского ордера (от одной из колонн Одеона Агриппы) на территории Афинской Агоры

• Scythopolis7 by Yukatan.jpg

  Капитель коринфского ордера в Бейт Шеане (Скифополь)

• Scythopolis6 by Yukatan.jpg

  Колонна коринфского ордера у римского театра в Бейт Шеане (Скифополь)

• Hadrian's Library 2009.jpg

  Фасад Библиотеки Адриана (Афины)

Литература

• Виньола. Правило пяти ордеров архитектуры. М.: Архитектура-С, 2005.
• Михаловский И. Б. Теория классических архитектурных форм. М.: Изд. В. Шевчук, 2003.

Отрывок, характеризующий Коринфский ордер

– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.