Куранес

Куранес (или Король Куранес) это вымышленный персонаж из произведения Г.Ф. Лавкрафта Цикл снов. Он был введен в коротком рассказе "Селефаис" (1922) и появляющийся в произведении Сомнамбулический поиск неведомого Кадата (1926).

Куранес был великим сновидцем и часто совершал визиты в страну Снов. В реальном мире, он был землевладельцем в Корнуолле, но удача отвернулась от Куранеса и он погряз в фантазиях и наркотиках и в конце концов умер бедным и бездомным. В своих снах он создал город Селефаис, Селефаис расположен в долине Оот-Наргай, и вероятно облачный город Серанниан, был связан с Селефаисом. После того как он умер, он стал царем и главным богом Селефаиса. Куранес не любил пышности и величия придворной жизни в стране Снов, и проводил большую часть времени на созданной им земле, где стоял дом, в котором он жил в Корнуолле, когда был мальчишкой.

Литература

• Г.Ф. Лавкрафт
  • [1934] Селефаис // Дагон и другие жуткие рассказы / С.Т. Джоши (авт.). — 9 переиздание. — город Саук, 1987. — ISBN 0-87054-039-4. Окончательный вариант.
  • [1926] Сомнамбулический поиск неведомого Кадата // Хребты безумия, и другие новеллы / С.Т. Джоши (авт.). — 7 переиздание. — город Саук, 1985. — ISBN 0-87054-038-6. Окончательный вариант.

Отрывок, характеризующий Куранес

– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…