Шатравски, Кшиштоф
| Кшиштоф Шатравски |
Кшиштоф Шатравский (польск. Krzysztof Dariusz Szatrawski, родился 1 сентября 1961 года, Кентшин, Польша) — поэт, эссеист, культуролог, литературный и музыкальный критик.
Содержание
Биография
После второй мировой войны родители Шатравского переехали в Кеньтшин из Виленского края. Он родился 1 сентября 1961 года в Кентшине.
Он работает профессором университета Вармии и Мазур в Ольштыне[1], является членом Ассоциации польских писателей - президентом филиала Ольштын[2], культурного сообщества «Боруссия», ассоциации еврейской культуры B`Jachad и Комитета по культуре Варминско-Мазурского Ассоциации Ученых. Проводит междисциплинарные исследования, по литературе и музыке с теоретической и исторической точек зрения[3]. Он также является активным педагогом и культурным организатором.
Победитель многочисленных конкурсов; имеет большое количество публикаций, в литературных журналах и научных сборниках и - в том числе на английском, французском, немецком и русском языках. Известен переводами поэзии - английской: Уолта Уитмена, Томасa Стернзa Элиотa, Аллена Гинзберга, Чарльза Буковски, немецкой - Арно Хольц, еврейская поэзия Иегуды Амихая и русская поэзия: Максимилиан Волошин и Борис Бартфельд. Также переводил песни Тома Уэйтса.
На стихи Шатравского писали музыку Katarzyna Brochocka Bernard Chmielarz, Benedykt Konowalski и Marcin Wawruk, с которой дуэт также совместно создает оригинальные письма песни, среди прочего, для Norbi и Кшиштоф Кравчик. Диск с песнями Кшиштофа Кравчика на стихи Шатравского получил в 2011 году золотой диск. Он является лауреатом ежегодной премии маршала Вармии и Мазур в области культуры в 2012 году, премии Президента Ольштыне в 2013 году и Волошинской премии в 2016 году.
В 2009 году изостихи Шатравского были использованы в фильме «Меньшее зло», реж. Януш Моргенштерн.
Сочинения
Сборники стихов
- Posłanie ostatniego z epigonów (Отправка последний из эпигонов, Ольштын, 1981)
- 24 godziny śmierci (24 часов смерти, Варшава, 1988)
- Poniżej snu (Ниже сна, Ольштын, 1989)
- Wiersze graficzne (Строки графические, Ольштын, 1990)
- Tak cicho śpiewa północ (Так тихо поет север, Ольштын, 1997)
- Pieśni miłości i rozstania (Песни любви и разлуки, Ольштын, 1999)
- Wiek nowy (Новый век, Ольштын, 2014)
Проза
- Requiem dla bohatera (Реквием для героя, роман - Варшава, 1989)
- Odjazd (Выезд, рассказы - Ольштын, 2006)
Переводы
- Арно Хольц: Phantasus / Fantazus (Кентшин, 2013)
Монографии
- Jan Lubomirski (Ольштын, 1991)
- Przestrzeń sakralna w kancjonale mazurskim (Священное пространство в псалтырь и Мазуры, Ольштын, 1996)
- Z miłości do muzyki (Для любви к музыке, Ольштын, 2006)
- Odkrywałem ślad po śladzie utracony... Ideowe uwarunkowania twórczości Juliana Stryjkowskiego (Ольштын 2011)
- Biografia i historia. Studia i szkice o związkach literatury z przeszłością (ред. A. Staniszewski и K. D. Szatrawski - Ольштын, 1997)
- Poematy symfoniczne Feliksa Nowowiejskiego. Rekonstrukcja i reinterpretacja spuścizny rękopiśmiennej kompozytora (Барчево 2007)
- Spacerem po Kętrzynie (Кентшин, 2007)
- Patriotyczne i religijne źródła twórczości Feliksa Nowowiejskiego (Барчево, 2008)
- Kompozytorzy w kulturze XX-wiecznej Warmii (Барчево, 2009)
- W kręgu kultury romantycznej. W 200-lecie urodzin Fryderyka Chopina i w 100-lecie powstania "Roty" Feliksa Nowowiejskiego(Барчево, 2010)
- Edukacja i uczestnictwo w kulturze muzycznej (Образование и участие в музыкальной культуре, Барчево 2011)
- Dźwięk - forma - znaczenie. Z zagadnień semantyki i retoryki muzycznej (Звук - форма - смысл. По вопросам семантики и риторики музыки, Барчево, 2012)
- Arno Holz i jego dzieło. Arno Holz und sein Werk (Арно Хольц, и его работа, Кентшин, 2013)
- Od pieśni do symfonii. Artystyczne i społeczne konteksty twórczości Feliksa Nowowiejskiego (Барчево, 2013)
- Kultura muzyczna w perspektywie regionalnej i artystycznej (Барчево, 2014)
Признание
Напишите отзыв о статье "Шатравски, Кшиштоф"
Примечания
Литература
- Henryk Bereza: Obroty, Szkice literackie, Варшава, 1996, s. 215-218.
- Józef Jacek Rojek: Literaci & literatura Warmii i Mazur, Przewodnik eseistyczny. Ольштын, 2008, s. 172-175.
- Andrzej Faruga: Olsztyn uniwersytecki, Z Kortowa rodem. Ольштын, 2014, s. 596-600.
Отрывок, характеризующий Шатравски, Кшиштоф
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
