Медаль Николая Озерова
Поделись знанием:
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
| Медаль Николая Озерова | |||
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Тип | |||
| Статус |
вручается | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Очерёдность | |||
| Старшая награда | |||
| Младшая награда | |||
Меда́ль Никола́я О́зерова — ведомственная медаль Министерства спорта Российской Федерации, учреждённая приказами Росспорта № 112 от 29 марта 2005 года[1] и № 636 от 25 сентября 2006 года[2], позже приказом Минспорта № 88 17.08.2012.[3]
Содержание
Правила награждения
Действующая редакция
- Медалью Николая Озерова (далее — медаль) награждаются граждане Российской Федерации за пропаганду физической культуры и спорта, имеющие стаж работы в сфере физической культуры и спорта не менее 7 лет.
- Награждение медалью осуществляется в соответствии с Порядком награждения ведомственными наградами Министерства спорта Российской Федерации (Приложение № 8).
- Вручение медали и удостоверения к ней производится в торжественной обстановке, как правило, по месту работы награждаемого.
- Медаль носится на левой стороне груди и располагается ниже государственных наград Российской Федерации, РСФСР, СССР.
- В трудовую книжку награждённого медалью вносится запись о его награждении.
- Повторное награждение медалью не осуществляется. Дубликат медали взамен утерянной не выдается. В случае утраты удостоверения к медали по решению Министра спорта Российской Федерации может быть выдан дубликат удостоверения.
- Учёт лиц, награждённых медалью, осуществляет Министерство.[3]
Согласно Положению от 29 марта 2005 года
Медалью Николая Озерова награждались граждане Российской Федерации за большой личный вклад в популяризацию физической культуры, спорта, и спортивных достижений, а также иностранные граждане за популяризацию российского спорта и укрепление международного спортивного сотрудничества.
Согласно Положению от 25 сентября 2006 года
Медалью Николая Озерова награждаются граждане Российской Федерации за пропаганду физической культуры и спорта.
Описание медали
Круглая медаль золотистого металла диаметром 32 мм с выпуклым рантом с обеих сторон. На лицевой стороне рельефный портрет Николая Озерова, сопровождаемый вдоль ранта сообразно ему рельефными надписями: внизу — «1922-1997», слева — «НИКОЛАЙ ОЗЕРОВ». На оборотной стороне рельефные надписи: центре — «ЗА ПРОПАГАНДУ ФИЗИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ И СПОРТА». При помощи ушка в верхней части и кольца медаль соединена с четырёхугольной колодкой опрокинуто трапециевидной формы, обтянутой шелковой муаровой лентой шириной 30 мм, состоящей из четырёх продольных полос, слева направо: белого, синего, зелёного и белого цвета; ширина синей и зелёной полос по 10 мм, белых полос по 5 мм.
Напишите отзыв о статье "Медаль Николая Озерова"
Примечания
- ↑ [base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=EXP;n=354239 «ПРИКАЗ от 29 марта 2005 г. N 112 О МЕДАЛИ НИКОЛАЯ ОЗЕРОВА»]
- ↑ [www.rg.ru/2007/01/25/sportzvaniya-dok.html Приказ Федерального агентства по физической культуре и спорту от 25 сентября 2006 г. N 634]
- ↑ 1 2 [www.minsport.gov.ru/documents/ministry-orders/1870/ «Приказ „О ведомственных наградах Министерства спорта Российской Федерации“ от 17 августа 2012 г. № 88»]
Отрывок, характеризующий Медаль Николая Озерова
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
