Месхи, Бесарион Чохоевич
Поделись знанием:
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
| Бесарион Чохоевич Месхи | ||||||
 | ||||||
| Научная сфера: | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Место работы: | ||||||
| Учёная степень: | ||||||
| Учёное звание: | ||||||
| Альма-матер: | ||||||
| Награды и премии: |
| |||||
Бесик (Бесарион)[1] Чохоевич Месхи (род. 10 августа 1959) — российский учёный, ректор Донского государственного технического университета (ДГТУ) с 2007 года, заведующий кафедрой «Безопасность жизнедеятельности и защита окружающей среды», доктор технических наук, профессор.
Содержание
Биография
В 1985 году окончил Ростовский институт сельскохозяйственного машиностроения (ныне Донской государственный технический университет) по специальности «Автоматизация сельскохозяйственного производства».
Ведёт активную научную и педагогическую работу. Готовит научно-педагогические кадры, под его руководством выполняются и защищаются кандидатские диссертации. Член специализированного ученого совета по защите докторских диссертаций Д 212.058.01 по специальности «Охрана труда в машиностроении» (технические науки).
Награждён медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степени и нагрудным знаком «Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации» за заслуги в области образования. Неоднократно награждался почетной грамотой Ростовской-на-Дону городской Думы и Администрации города за особые заслуги перед городским сообществом и большой вклад в социально-экономическое развитие города и Федеральным агентством по образованию за организацию летнего отдыха в спортивно-оздоровительном комплексе «Радуга». В 2005 году получил звание «Почётный строитель Дона». Награждён памятной медалью М. А. Шолохова, международной памятной медалью «60 лет окончания Второй мировой войны» и памятным знаком «60 лет битвы за Москву». В 2006 году награждён юбилейной медалью ФНПР «100 лет профсоюзам России».
Научные интересы
- Обеспечение безопасных условий труда технологического оборудования для механической обработки на стадии его проектирования;
- Изучение условий труда, причин производственного травматизма и профессиональных заболеваний в производственных процессах крупных предприятий города и в строительстве;
- Разработка инженерно-эргономических требований в области человеко-машинных взаимодействий и их оперативной реализации;
- Изучение методов проектирования технических систем безопасности жизнедеятельности с учетом человеческого фактора.
Диссертации
- кандидатская — «Улучшение условий труда операторов комбайнов за счет снижения шума и вибрации» (Ростов-на-Дону, 1999);
- докторская — «Улучшение труда рабочих, занятых в обслуживании металло- и деревообрабатывающих станков прерывистого резания» (Санкт-Петербург, 2004).
Награды и общественное признание
- Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степени
- Нагрудный знак «Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации»
- Заслуженный ректор Российской Федерации
- Звание «Почётный строитель Дона» (2005)
- Памятная медаль М. А. Шолохова
- Международная памятная медаль «60 лет окончания Второй мировой войны»
- Памятный знак «60 лет битвы за Москву»
- Медаль ФНПР «100 лет профсоюзам России» (2006)
- Почётные грамоты Ростовской-на-Дону городской Думы, администрации Ростова-на-Дону и Федерального агентства по образованию
Основные публикации
- Абрамов А. В. Управление техническими системами : учеб. пособие / А. В. Абрамов, Б. Ч. Месхи ; ДГТУ. — Ростов н/Д, 2001. — 93 с.
- Кошевой Е. П. Моделирование и расчет экстракторов с твердой фазой : [учеб. пособие] / Е. П. Кошевой, Б. Ч. Месхи, А. Б. Кварацхелия ; Акад. наук Грузии. — Зугдиди, 2001. — 100 с.
- Месхи Б. Ч. Улучшение условий труда операторов металлорежущих и деревообрабатывающих станков за счет снижения шума в рабочей зоне (теория и практика): [моногр.] / Б. Ч. Месхи ; ДГТУ. — Ростов н/Д, 2003. — 131 с.
- О расчете уровней шума в рабочей зоне операторов металло — и деревообрабатывающего оборудования / Б. Ч. Месхи [и др.] // Вестник Дон. гос. техн. ун — та. — 2004. — Т.4, № 1 (19). — С.92 −98.
- Месхи Б. Ч. Оценка шумовой обстановки на рабочих местах ОАО «Рубин» / Б. Ч. Месхи // Безопасность жизнедеятельности. — 2004. — № 3. — С.19 — 20.
- Месхи Б. Ч. Виброакустические характеристики широкоуниверсальных фрезерных станков / Б. Ч. Месхи, А. Н. Чукарин // Изв. вузов. Машиностроение. — 2004. — № 3. — С.45-51.
- Месхи Б. Ч. Шумообразование при работе дисковых и отрезных фрез / Б. Ч. Месхи // Изв.вузов. Сев. — Кавк. регион. Техн. науки. Прил. — 2003. — № 5. — С.71-74.
- Разработка принципов компьютерной диагностики психофизиологических состояний человека как метода оценки профессиональной готовности персонала / Б. Ч. Месхи [и др.] // Эффективные и технологические процессы в металлургии, машиностроении и станкоинструментальной промышленности: сб. тр. Междунар. науч.-техн. конф. в рамках Промышленного конгресса Юга России и междунар. специализир. выставки «Метмаш. Станкоинструмент — 2007», 3-5 сент. / ВЦ «ВертолЭкспо». — Ростов н/Д, 2007. — Секц. 5. — С. 268—273.
Напишите отзыв о статье "Месхи, Бесарион Чохоевич"
Примечания
- ↑ в приказе Рособразования от 05.06.2007 № 18-02/117-1 об утверждении в должности ректора ДГТУ — Месхи Бесик Чохоевич, кроме того в Паспорте гражданина Российской Федерации указано — Месхи Бесик Чохоевич
Ссылки
| ||||||
Отрывок, характеризующий Месхи, Бесарион Чохоевич
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
Категории:
- Доктора технических наук
- Награждённые медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени
- Награждённые медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени
- Награждённые памятной медалью «Великий русский писатель лауреат Нобелевской премии М. А. Шолохов 1905—2005»
- Почётные работники высшего профессионального образования Российской Федерации
- Персоналии по алфавиту
- Учёные по алфавиту
- Выпускники Донского государственного технического университета
- Ректоры Донского государственного технического университета
