Меченая женщина

Меченая женщина
Marked Woman
Жанр	криминальная драма
Режиссёр	Ллойд Бэкон Майкл Кертиц (в титрах не указан)
Автор сценария	Роберт Россен Эйбем Финкел Сетон Миллер
В главных ролях	Бетт Дэвис Хамфри Богарт
Оператор	Джордж Барнс
Кинокомпания	Warner Brothers
Длительность	96 мин
Страна	США США
Язык	английский
Год	1937
IMDb	ID 0029217
Выход фильма «Меченая женщина» (оригинальное название — Marked Woman)

К:Фильмы 1937 года

«Меченая женщина» (англ. Marked Woman) — криминальная драма режиссёра Ллойда Бэкона, вышедшая на экраны в 1937 году. Майкл Кертиц заменил Ллойда Бэкона в качестве режиссёра на время медового месяца Бэкона.

Картина рассказывает историю молодой работницы дорогого подпольного мужского клуба, которая осмеливается бросить вызов одному из самых влиятельных гангстеров Манхэттена.

История создания картины

Несмотря на оговорку в начале фильма, что история является полностью вымышленной, «Меченая женщина» до определённой степени основана на реальной борьбе с преступностью Томаса Дьюи, окружного прокурора Манхэттена, который стал национальной знаменитостью в 1930-е годы, затем губернатором Нью-Йорка и даже дважды баллотировался на пост президента от Республиканской партии в 1940-е годы. Дьюи добился осуждения нескольких известных гангстеров, его самым значительным достижением стало заключение в тюрьму знаменитого Лаки Лучано, возглавлявшего организованную преступность всего Нью-Йорка. Дьюи использовал свидетельства многих девушек по вызову и хозяек борделей, чтобы обвинить Лучано в сутенёрстве, когда тот управлял крупнейшей сетью проституток во всей Америке. Драматические успехи Дьюи настолько впечатляли, что Голливуд посвятил ему несколько фильмов, одним из наиболее заметных среди них был «Меченая женщина». Персонаж Хамфри Богарта Дэвид Грэм во многом основан на биографии и личности Дьюи.

Студия «Уорнер» купила права на историю о Лучано у журнала «Либерти», но при создании фильма была вынуждена внести в неё некоторые изменения, в частности по цензурным соображениям изменить профессию женщин с проституток на «хозяек ночного клуба».

Сюжет

Действие происходит в 1930-е годы на Манхэттене. Мафиозный босс и рэкетир Джонни Вэннинг (Эдуардо Чианелли) захватывает ночной клуб «Интим», в котором в качестве хозяек работают Мери Дуайт Стаубер (Бетт Дэвис) и её подруги Габи Марвин (Лола Лейн), Эмми Лу Игэн (Изабель Джюелл), Эстел Портер (Мэйо Мето) и Флорри Лиггетт (Розалинда Маркис), с которыми она живёт в общей квартире. Однажды в клубе Мери знакомится с молодым человеком (Дэмиен O’Флинн), который расплатился за игровой долг и шампанское фальшивым чеком, и теперь надеется ускользнуть. Мери предупреждает его об опасности и советует ему как можно скорее бежать в другой город, однако люди Вэннинга успевают схватить и убить его.

Найдя в кармане убитого спички с адресом Мери, прокурор Дэвид Грэм (Хамфри Богарт) вызывает её и других хозяек ночного клуба на допрос. Однако, боясь мести со стороны Вэннинга и не веря в силу правосудия, девушки отказываются свидетельствовать против него. Мери соглашается выступить в суде, но говорит то, что сказал ей адвокат Вэннинга, в результате гангстера и его подручных оправдывают.

Младшая сестра Мери по имени Бетти (Джейн Брайан) учится в приличном колледже и ведёт добропорядочный образ жизни, не подозревая, чем занимается её сестра. Приехав к Мери в гости, Бетти узнаёт, чем занимается её сестра, и впадает в отчаяние, считая, что её репутация разрушена и она больше не сможет ходить в колледж. Несмотря на предупреждение Мери, Бетти принимает приглашение Эмми Лу и идёт с ней на вечеринку в клуб Вэннинга. Там на неё обращает внимание один из важных клиентов, и Вэннинг обещает ему всё организовать. Поначалу Мери нравится шикарная обстановка клуба, шампанское, костюмы, музыка и танцы, но когда клиент начинает к ней приставать, она резко отталкивает его и убегает. Это замечает Вэннинг, который бьёт девушку по лицу, в результате чего она падает с лестницы и разбивается. Люди Вэннинга быстро убирают труп и скрывают следы преступления, однако всё происходящее видела Эмми Лу.

После смерти сестры Мери сама идёт к Грэму и просит начать расследование, соглашаясь дать показания против Вэннинга. Но её показаний мало, нужны свидетельства и других девушек, в частности Эмми Лу об убийстве Бетти. Мери приходит к девушкам и уговаривает их дать показания, но они слишком запуганы, чтобы давать показания против Вэннинга в суде. Однако после того, как люди Вэннинга жестоко избивают Мери, а затем пытаются убить Эмми Лу, девушки понимают, что единственным способом избавиться от Вэннинга является свидетельство против него в суде. Выслушав свидетельства всех пяти девушек, присяжные признают виновными Вэннинга и его подручных во всех совершённых преступлениях, а судья приговаривает их к длительным срокам тюремного заключения, предупреждая, что если Вэннинг попытается отомстить девушкам, то получит пожизненный срок. Грэм выходит из здания суда героем в окружении прессы, но находит возможность поблагодарить Мери за её отважный поступок и обещает ей помощь. Мери уходит с подругами в ночной туман.

В ролях

• Бетт Дэвис — Мери Дуайт Страубер
• Хамфри Богарт — Дэвид Грэм
• Лола Лейн — Дороти (Габи) Марвин
• Изабель Джюелл — Эмми Лу Игэн
• Мэйо Мето — Эстел Портер
• Эдуардо Чианнелли — Джонни Вэннинг
• Розалинда Маркис — Флорри Лиггетт
• Джейн Брайан — Бетти Страубер
• Аллен Дженкинс — Луи
• Дэмиен O’Флинн — Ральф Кроуфорд
• Джон Лайтел — Гордон
• Бен Уелдон — Чарли Делейни
• Генри О’Нил — окружной прокурор Артур Шелодон
• Реймонд Хаттон — адвокат Вэннинг

Награды

В 1937 году за игру в этом фильме Бетт Дэвис была удостоена Кубка Вольпи как лучшая актриса Венецианского кинофестиваля. Режиссёр Ллойд Бейкон был номинирован там же на Кубок Муссолини.

Прочая информация

Фильм стал крупным успехом компании «Уорнер бразерс» и одной из наиболее важных ранних картин Бетт Дэвис. Незадолго до того Дэвис подала иск против компании «Уорнер», протестуя против низкого качества сценариев, с которыми она вынуждена работать. Хотя она проиграла дело, оно получило широкое освещение в прессе, а «Меченая женщина» стала первым сценарием, с которым она работала после возвращения в Голливуд. Сообщалось, что на этот раз она была очень довольна сценарием и тем его драматическим потенциалом, который поможет ей раскрыться как актрисе. Джек Уорнер был не менее рад большой общественной реакции в пользу Дэвис, что, как он справедливо предполагал, значительно повысило интерес к фильмам с её участием и, соответственно, их прибыльность.

Ссылки

• «Меченая женщина» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v31508 «Меченая женщина»] (англ.) на сайте allmovie
• [www.youtube.com/watch?v=A_GEeaLgOQU Меченая женщина] трейлер на сайте YouTube

Отрывок, характеризующий Меченая женщина

– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.