Мещанская драма

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Мещанская, или буржуазная драма — особый вид драматических произведений, впервые появившийся в XVIII веке и пользовавшийся успехом вплоть до начала XIX века[1].

Мещанская драма представляла собой нечто среднее между трагедией и комедией. Появление её было обусловлено заметным возвышением буржуазии, богатевшей благодаря быстрому росту торговли и промышленности и приобщавшейся к духовной культуре[1]. Основными действующими лицами в мещанской драме соответственно являются не дворяне, а представители буржуазии.

Напишите отзыв о статье "Мещанская драма"



Примечания

  1. 1 2 Розанов М. [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_literature/5686/%D0%91%D1%83%D1%80%D0%B6%D1%83%D0%B0%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%8F Буржуазная или мещанская драма]. Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. / Под редакцией Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского.. М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель (1925). Проверено 16 января 2013. [www.webcitation.org/6DpdH79kx Архивировано из первоисточника 21 января 2013].

См. также

Ссылки

Отрывок, характеризующий Мещанская драма

– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.