Миссия ООН по наблюдению в Грузии

Миссия ООН по наблюдению в Грузии (МООННГ) (1993—2009) была учреждена 24 августа 1993 года резолюцией 858 (1993) Совета Безопасности ООН в ходе вооружённого конфликта в Абхазии для проверки выполнения соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 года, заключённого между правительством Грузии и фактическими властями Абхазии, с уделением особого внимания положению в городе Сухуми, а также для расследования сообщений о нарушениях прекращения огня и осуществления усилий по урегулированию подобных инцидентов с вовлечёнными сторонами. Санкционированная численность Миссии составляла 88 военных наблюдателей.

После того, как в связи с возобновлением боевых действий в Абхазии в сентябре 1993 года первоначальный мандат МООННГ утратил свою силу, Совет Безопасности ООН предоставил Миссии временный мандат на то, чтобы поддерживать контакты с обеими сторонами в конфликте и с военными контингентами Российской Федерации и наблюдать за ситуацией. Дальнейшее развёртывание Миссии было приостановлено.

14 мая 1994 года после нескольких раундов сложных переговоров, проходивших под руководством Специального посланника Генерального секретаря ООН, грузинская и абхазская стороны подписали в Москве Соглашение о прекращении огня и разъединении сил. Стороны договорились о развёртывании миротворческих сил СНГ с целью наблюдения за соблюдением Соглашения, при этом МООННГ будет наблюдать за осуществлением Соглашения и за деятельностью миротворческих сил СНГ.

Совет Безопасности ООН санкционировал увеличение численности МООННГ до 136 военных наблюдателей и постановил, что мандат расширенной Миссии будет включать следующее:

• наблюдение и контроль за выполнением сторонами Соглашения о прекращении огня и разъединении сил, подписанного в Москве 14 мая 1994 года;
• наблюдение за операцией миротворческих сил СНГ в рамках осуществления Соглашения;
• контроль за тем, чтобы войска сторон не оставались в зоне безопасности и не возвращались в неё и чтобы тяжёлая боевая техника не оставалась в зоне безопасности или зоне ограничения вооружений и не вводилась туда вновь;
• наблюдение за районами хранения тяжёлой боевой техники, выведенной из зоны безопасности и зоны ограничения вооружений, в случае необходимости в сотрудничестве с миротворческими силами СНГ;
• наблюдение за выводом войск Республики Грузия из Кодорского ущелья в места за пределами Абхазии;
• регулярное патрулирование Кодорского ущелья;
• расследование по просьбе любой стороны или миротворческих сил СНГ или по своей собственной инициативе сообщений или утверждений о нарушениях Соглашения и попытки урегулирования или содействия урегулированию таких инцидентов;
• поддержание тесных контактов с обеими сторонами в конфликте и сотрудничестве с миротворческими силами СНГ, а также содействие, благодаря своему присутствию в районе, созданию благоприятных условий для безопасного и упорядоченного возвращения беженцев и перемещённых лиц.

Каждые полгода СБ ООН рассматривал очередной доклад генерального секретаря о ситуации в Абхазии и продлевал мандат МООННГ на следующие шесть месяцев. Доклады генсека охватывали как ход переговорного процесса, так и положение на местах.

10 декабря 1996 года в Сухуми в рамках МООННГ было создано Отделение ООН по защите и поощрению прав человека в Абхазии, укомплектованное на совместной основе персоналом Управления Верховного комиссара ООН по правам человека и ОБСЕ. Его мандат предусматривал функции защиты, включая сбор информации у пострадавших и свидетелей и ведение индивидуальных жалоб на процессуальные нарушения, безнаказанность, недозволенное обращение с задержанными, насильственные исчезновения, нарушения имущественных прав и пр. Открытие филиала этого отделения в Гали для работы с возвращающимися грузинскими жителями неизменно блокировалось абхазской стороной, несмотря на неоднократные призывы Совета безопасности.

В 2003 году в состав МООННГ был добавлен гражданский полицейский компонент для содействия местным правоохранительным органам в борьбе с преступностью. Хотя предполагалось разместить полицейских и на абхазской, и на грузинской стороне, абхазские власти так и не дали согласия на их направление в Гальский район.

Как отмечают в ООН, несмотря на все усилия, прилагавшиеся в течение последовавших лет для содействия стабилизации положения и достижения всеобъемлющего политического урегулирования, включая урегулирование вопроса о будущем политическом статусе Абхазии в составе Грузии и возвращение беженцев и перемещённых лиц, по ключевым вопросам переговоров было достигнуто мало существенных результатов, и грузино-абхазский мирный процесс не получил развития.

Миссия выполняла свой мандат посредством ежедневного наземного патрулирования из своей штаб-квартиры в Сухуми и штабов двух секторов в Гали и Зугдиди, а также регулярного патрулирования с использованием вертолётов. Таким образом Миссии удавалось охватывать всю свою зону ответственности, за исключением северной части Кодорского ущелья, где патрулирование было с некоторого времени приостановлено по соображениям безопасности.

Общая обстановка в зоне конфликта оставалась в основном спокойной, но весьма нестабильной. Основными дестабилизирующими факторами, ставящими под угрозу общую ситуацию в плане безопасности, являлись разгул преступности и беззаконие. Местное население в обоих секторах постоянно жаловалось на то, что его терроризируют и запугивают незаконные вооружённые группы. Неоднократно отмечались нарушения Соглашения о прекращении огня и разъединении сил от 14 мая 1994 года и ограничения на свободу передвижения сотрудников МООННГ. Главную угрозу для безопасности и охраны персонала Миссии представлял высокий уровень преступности в районе конфликта и неспособность местных правоохранительных органов эффективно решать эту проблему. Недостатки абхазских правоохранительных органов были особенно заметны в южной части Гальской зоны безопасности, в то время как грузинские власти, как представлялось, не осуществляли полного контроля над северной частью Кодорского ущелья.

В августе–октябре 2001 года положение на местах серьёзно ухудшилось вследствие возобновления боевых действий в зоне конфликта между абхазскими силами и вооружёнными членами иррегулярных формирований. В течение этого периода МООННГ продолжала осуществлять патрулирование в пределах всего района действия Миссии, за исключением контролируемой грузинской стороной северной части Кодорского ущелья. 8 октября с учётом гарантий безопасности, данных Грузией, и после получения от абхазских властей разрешения на полёт вместе с их гарантиями в отношении того, что иррегулярные формирования были отброшены на север, Миссия направила регулярный вертолётный патруль в Кодорское ущелье. Вскоре после взлёта вертолёт был сбит вблизи входа в ущелье, в 20 км к востоку от Сухуми. При этом погибли все девять невооружённых людей, находившихся на борту вертолёта, включая четырёх военных наблюдателей ООН, двух местных сотрудников ООН и трёх членов экипажа вертолёта. Это был самый серьёзный инцидент в плане безопасности за всю историю МООННГ. Виновные в гибели вертолёта так и не были установлены.

В течение следующих трёх месяцев был достигнут некоторый прогресс в политическом процессе. В середине декабря Специальный представитель Генерального секретаря ООН смог окончательно доработать документ, озаглавленный «Основные принципы распределения полномочий между Тбилиси и Сухуми», который должен был стать основой для конструктивных переговоров о будущем статусе Абхазии в составе Грузии (абхазская сторона, однако, исходя из одностороннего провозглашения независимости Абхазии в 1999 году, отказалась не только обсуждать этот документ, но даже получить его). Тем временем в районе операций МООННГ после боевых действий, которыми были отмечены конец лета и начало осени 2001 года, вновь восстановилось относительное спокойствие. Тем не менее, по-прежнему сохранялась высокая напряжённость, подогреваемая воинственной риторикой и неопределённостью в отношении мандата миротворческих сил СНГ. Ещё одним существенным фактором было продолжающееся присутствие грузинских войск в Кодорском ущелье в нарушение Московского соглашения 1994 года. Эти войска были размещены в октябре 2001 года в связи с боевыми действиями и бомбардировками в этом районе.

В январе 2002 года при посредничестве Специального представителя стороны согласовали протокол, предусматривающий, что МООННГ возобновит патрулирование 1 февраля 2002 года на основе мер безопасности, которые будут выработаны с участием обеих сторон, и подтвердит, что в южной части Кодорского ущелья и в районе Ткварчели нет никакого тяжёлого оружия; что одновременно Грузия приступит к выводу своих войск; и что абхазская сторона обязуется не размещать сил в северной части ущелья и не предпринимать мер военного характера против гражданского населения.

На начало вооружённого конфликта в Южной Осетии (август 2008) Миссия ООН, базировавшаяся в Верхнем Кодорском ущелье, Зугдидском и Гальском секторах, располагала 136 военными наблюдателями, на местах в различных точках работало 18 полицейских ООН и 311 гражданских сотрудников.

Ввиду разногласий членов Совета Безопасности по вопросу о продлении мандата Миссии, её деятельность была прекращена в полночь 15 июня 2009 года.

Ссылки

• [cyberleninka.ru/article/n/uchastie-organizatsii-obedinennyh-natsiy-v-postkonfliktnom-uregulirovanii-v-abhazii-i-yuzhnoy-osetii-otsenki-effektivnosti О. А. Колобов, А. П. Коротышев, Н. А. Минаев. Участие Организации Объединённых Наций в постконфликтном урегулировании в Абхазии и Южной Осетии: оценки эффективности // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского, № 5 (1) / 2011]
• [www.g.kavkaz-uzel.ru/articles/158389/ Доклад Генерального секретаря ООН, представленный в соответствии с резолюциями 1808 (2008), 1839 (2008) и 1866 (2009) Совета Безопасности ООН // Кавказский узел, 24 августа 2009]

Отрывок, характеризующий Миссия ООН по наблюдению в Грузии

– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!