Могильниковы
| Могильниковы | |
| Период |
середина XVI века–настоящее время |
|---|---|
| Родина | |
| Подданство |
|
| Имения |
городище, деревни, соляные промыслы, оброчные починки, покосы и скотские выпуски в Чердынском и Соликамском уездах. |
| Гражданская деятельность |
Чердынские городовые головы, городовые приказчики, торговые люди гостиной и суконной сотни |
Моги́льниковы – один из древнейших северорусских родов, потомки коми-пермяцких князей-оксов.
История
Об особом статусе и богатстве Могильниковых было замечено ещё в XIX веке такими исследователями, как И. Я. Кривощёков и А. А. Дмитриев. Существовал особый Могиленский стан в составе Чердынского уезда, где располагались владения Могильниковых, по переписям 1624, 1647, 1678 и 1710 годов описанные отдельной статьёй. По сообщению И. Я. Кривощёкова родовая деревня Могильникова была в прошлом чудским городищем, а Могильниковы — остатками чудской знати.
Известные представители
- Могильников, Григорий Иванович — выборный, подписавший Уставную грамоту 23 декабря 1553 года от имени всех жителей Перми Великой.
- Могильников, Владимир Александрович — крупный российский генеалог.
Владения
Могильниковым принадлежали крупнейшие земельные угодья к югу от города Чердыни.
Генетический паспорт
Мужские представители рода принадлежат к Y-хромосомной гаплогруппе N1b*, типичной для финно-угорских народов.
Напишите отзыв о статье "Могильниковы"
Литература
- Могильников В.А. Могильниковы // Уральский родовед.- Екатеринбург, 2009
Отрывок, характеризующий Могильниковы
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
