Нейромеланин
Нейромеланин (НМ, NM) (от др.-греч. νεῦρον — волокно, нерв и греч. μελαν, родительный падеж μελανος — чёрный) — одна из форм меланина, тёмный пигмент, который синтезируется путём полимеризации катехоламинов, в частности 5,6-дигидроксииндола. Нейромеланин продуцируется в больших количествах в катехоламинергических клетках чёрной субстанции (точнее в отделе pars compacta) и голубого пятна, придавая этим структурам характерный цвет[1].
Содержание
История открытия
Тёмные пигменты входящие в состав чёрной субстанции были впервые описаны в 1838 году французским учёным Яном Пуркине, название пигмента нейромеланин предолжен Лиллем в 1957 году.
Пути синтеза
Синтез нейромеланина осуществляется непосредственно из катехоламинов — L-ДОФА, предшественника дофамина, с помощью тирозингидроксилазы и декарбоксилазы ароматической аминокислоты (триптофандекарбоксилазы). Существует также альтернатиный путь. Синаптические пузырьки и эндосомы накапливают цитозольный дофамин, который посредством везикулярного моноаминного транспортёра 2 (VMAT2) транспортируется в митохондрии, где он метаболизируется моноаминоксидазой. Излишки дофамина и ДОФА окисляются железосодержащими ферментами до хинонов и семихинонов, а затем фагоцитируются и запасаются в форме нейромеланина[2].
Физические свойства, структура и роль
Точная структура и функции нейромеланина до сих пор неясны. По современным представлениям этот тип меланина в головном мозге, по-видимому выполняет роль антиоксидантной защиты. Известно что нейромеланин способен связываться с селективными по отношению к дофаминергическим нейронам нейротоксинами и реагировать с железом, способствуя его накоплению в нейронах и превращая ионы Fe3+ в высокореактивную форму Fe2+, что обеспечивает склонность к окислительному стрессу и способствует нейрональной смерти.
Нейромеланин и болезнь Паркинсона
Двигательные симптомы болезни Паркинсона вызвана гибелью нервных клеток чёрной субстанции, которая может происходит отчасти из-за окислительного стресса. Пациенты с болезнью Паркинсона имели 50%-ое количество нейромеланина в чёрной субстанции по сравнению с аналогичными пациентами того же возраста, но без Паркинсона. Это свидетельствует о том что, у пациентов страдающих от Паркинсона происходит нейродегенерация клеток в pars compacta.
Напишите отзыв о статье "Нейромеланин"
Примечания
- ↑ Fedorow H., Tribl F., Halliday G., Gerlach M., Riederer P., Double K. L. [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/15784302 Neuromelanin in human dopamine neurons: comparison with peripheral melanins and relevance to Parkinson's disease.] (англ.) // Progress in neurobiology. — 2005. — Vol. 75, no. 2. — P. 109—124. — DOI:10.1016/j.pneurobio.2005.02.001. — PMID 15784302.
- ↑ Rabey J. M., Hefti F. [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/2357268 Neuromelanin synthesis in rat and human substantia nigra.] (англ.) // Journal of neural transmission. Parkinson's disease and dementia section. — 1990. — Vol. 2, no. 1. — P. 1—14. — PMID 2357268.
Отрывок, характеризующий Нейромеланин
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
