Нида (плато)
Поделись знанием:
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Ни́да (греч. Oροπέδιο Νίδας) — плато в восточной части горного массива Ида на острове Крит. Самая нижняя точка плато расположена на высоте 1412 м[1][2]. Длина плато с севера на юг составляет 3 км, с запада на восток — около 2 км.
В западной части плато расположен вход в знаменитую Идейскую пещеру, где по легенде вырос Зевс[1].
- Галерея
- Nida-Hochebene 22.jpg
- Antartis Nida.jpg
См. также
Напишите отзыв о статье "Нида (плато)"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.vokrugsveta.ru/encyclopedia/index.php?title=%D0%9A%D1%80%D0%B8%D1%82 Крит в энциклопедии «Вокруг света».]
- ↑ Wanderkarte Idi – Ίδη (1:50.000). — Вена, 1999. — ISBN 978-3-85084-809-1.
Ссылки
- [www.kreta-insel.de/reisefuhrer/geographie/nida-hochebene-26.html Плато Нида.] (нем.)
Координаты: 35°12′19″ с. ш. 24°50′31″ в. д. / 35.20528° с. ш. 24.84194° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=35.20528&mlon=24.84194&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Нида (плато)
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
