Нижнеднепровский трубопрокатный завод

Запрос "НТЗ" перенаправляется сюда, о Википедийном термине см. Википедия:Нейтральная точка зрения.

Интерпайп НТЗ
Тип	Публичное акционерное общество
Основание	1891
Расположение	Днепр
Ключевые фигуры	Коротков Андрей Николаевич Председатель Правления
Отрасль	Металлургическое производство и производство готовых металлических изделий
Продукция	Стальные трубы различного назначения,
Чистая прибыль	▼433,298 млн грн (2008)
Число сотрудников	6 477
Сайт	[www.interpipe.biz/ru/company/productions/ntz/ ИНТЕРПАЙП НТЗ] Награды: [[Категория:Организации, награждённые орденом Октябрьской Революции]

К:Компании, основанные в 1891 году

Интерпайп Нижнеднепровский трубопрокатный завод — украинская трубная компания.

Полное название «ПАО „Интерпайп НТЗ“». Входит в компанию «Интерпайп».

В феврале 2007 года акционеры «Нижнеднепровского трубопрокатного завода» решили переименовать предприятие в «Интерпайп Нижнеднепровский трубопрокатный завод».

Деятельность

Крупный в юго-восточной части Европы производитель и поставщик стальных труб различного назначения, железнодорожных колес, бандажей, крупногабаритных кольцевых изделий, фланцев.

Продукция с торговой маркой завода поставляется в более, чем 50 стран мира, отличается высокой надежностью и долговечностью, успешно эксплуатируется в различных климатических зонах мира от Крайнего Севера до тропиков. Система обеспечения качества соответствует международным стандартам, что подтверждено сертификатом TUV и гарантирует поставку продукции по техническим требованиям заказчика и Международным стандартам API 5CT, API 5L, EN (DIN), ASTM, UIC — Merkblatt 812-3V, 812-2V, sowie DB BN 918 277, AAR M 107.

Завод поставляет более 1200 типоразмеров труб диаметром от 33 до 377 мм с толщиной стенки 4-65 мм, более 240 типоразмеров цельнокатаных железнодорожные колеса для локомотивов, пассажирских и грузовых вагонов, вагонов метро диаметром от 650 до 1269 мм, бандажи диаметром от 690 до 1260 мм.

История

1891—1911

Первое письменное упоминание о заводе содержится в «Списке фабрик и заводов Европейской России» составленном в Санкт-Петербурге в 1903 году. Однако первую продукцию завод Гантке выпустил в 1891 г. Эта дата и стала отправной точкой в биографии завода. Правда, начинал металлургический гигант в те годы совсем с другой продукции, специализируясь на выпуске заклепок, мелких рельсовых изделий, гвоздей, проволоки, болтов и костылей для крепления рельсов.

Основателем завода считается ученый из Варшавы Тадеуш Бернардович Гантке, который в 1890 году взял в аренду на тридцать лет четыре десятины земли у Брянского общества недалеко от станции железной дороги Горяиново (правобережная часть «Екатеринослава»). За первые десять лет работы на заводе было установлено 250 станков и машин, которые приводились в действие пятнадцатисильной паровой машиной, смонтировано 25 нагревательных печей, 15 чанов для кислоты три локомобиля. Завод освещался электричеством. К 1903 году на предприятии работало 500 человек, ежегодно производилось 500 тысяч пудов продукции более чем на миллион рублей.

Но какие бы успехи не делал завод Гантке не мог тягаться в те годы со своим ближайшим соседом — Александровским металлургическим заводом. Догнать и перегнать соседа стало мечтой Гантке, накопившего к тому времени солидный капитал, который позволял существенно расширять бизнес. Гантке все чаще стал приглядываться к тем предприятиям, над которыми нависла угроза близкого банкротства.

Так Гантке в течение восьми лет наблюдал за «Франко-русскими мастерскими», принадлежащие анонимному обществу, допущенному к деятельности в 1895 году. Данное предприятие размещалось при станции Нижнеднепровск (левобережная часть Екатеринослава). Изначально завод специализировался на изготовлении вагонов (выпускали грузовые, пассажирские и трамвайные вагоны). Но, несмотря на хорошую по тем временам оснащенность, судьба «Франко-русских мастерских» сложилась не лучшим образом. Набиравший экономический кризис конца XIX века привел к сворачиванию железнодорожного строительства и, как следствие, снижению потребности в вагонах. Изменение конъюнктуры рынка заставило заводовладельцев пере профилировать производство и начать налаживать выпуск трубной продукции, спрос на которую стал стремительно расти.

В 1901 г. в справочнике и документах Министерства путей сообщения было зафиксировано новое наименование предприятия «Екатеринославский завод Общества металлургических заводов Б.Гантке»

В 1905 г. Тяжелая экономическая и социальная ситуация в стране, усугубленная кризисом, неудачи в русско-японской войне (1904—1905) приводит к началу революции. Революционные события охватывают и Екатеринослав. * декабря в городе началась стачка, которая вскоре переросла в восстание. Рабочие завода Гантке принимают в ней участие вместе с работниками Брянского завода и других заводов.

В 1909 году Ганке решил, что более подходящего случая купит «Франко-русские мастерские» представить нельзя. Свою товарную ценность к тому времени завод практически утратил, следовательно можно купить за бесценок. Так в 1909 году произошло историческое объединение двух предприятий. Ганке расторг договор об аренде земель Брянского общества и перенес производство на земли «Франко-русских мастерских». Решение перенести гвоздильный завод на левый берег, а не наоборот «слить» с выдержавшими испытания правобережным заводом — было принято Гантке не случайно. К этому времени промышленное правобережье оказалось плотно застроенным и мешало дальнейшему расширению многих предприятий. Земля же, на которой находился заброшенный полуобустроенный завод в нижнеднепровске, сулила большие перспективы.

В Екатеринославе одним из первых стали производить трубы удачливые бельгийские предприниматели братья Шодуар, основавшие здесь «Франко-бельгийское акционерное общество русских трубопрокатных заводов». Их успехи вызывали зависть у других предпринимателей. В некоторых исторических документах имеются данные о том, что предшественником НТЗ является не предприятие Ганке, а именно фирма «Шоудуар». Думается, правы и те, и другие. Можно предположить, что на каком-то этапе «Франко-бельгийское общество» помогло Гантке в его попытке наладить производство труб. Тем более логично предположить, что немногочисленные иностранцы в городе поддерживали друг с другом достаточно тесные деловые контакты. После покупки предприятие получает название «Завод Общества русской железной промышленности»

1911—1921

В 1911 г владелец завода Б.Гантке принимает решение расширить профиль деятельности предприятия и осваивает производство цельнокатанных труб. В этом же году началась масштабная реконструкция завода. Начали работать электростанция и котельная, создается механический цех. Внутризаводской транспорт насчитывает два паровоза, несколько вагонов и два десятка вагонеток. Период 1911—1913 гг. стал временем наибольших производственных успехов и коммерческого процветания завода Гантке. Думая о перспективе, владелец предприятия начал строительство трубопрокатного цеха. Приобретена трубопрокатная установка Бриде, которая имела два стана для производства труб диаметром от4 до 13,5 дюймов. Также заказана трубопрокатная установка Mannesmann, состоящая из двух станов.

1912 г. На заводе создается первая больничная касса — прообраз нынешней системы страхового медицинского обеспечения. 3-7 июля на заводе проходит стачка с экономическими требованиям: 286 рабочих, недовольных низкими расценками, вместе заявили об увольнении, рассчитывая, что администрация не решиться уволить такое количество работников сразу. Однако владельцы уволили всех участников акции, не удовлетворив их требований, а через некоторое время наняли 160 новых рабочих.

1913 г. Запущена первая очередь трубопрокатного цеха. За первый год работы было выпущено 3000 тонн труб. Работают механический цех и цех холодной штамповки. В последний предвоенный год на предприятии трудятся около 200 человек.

1914 г. Август. С началом Первой мировой войны завод, принадлежащий предпринимателю с немецкими корнями Гантке, с традиционным гвоздильным и набирающим обороты трубным производством был отчужден у владельца правительством Российский империи как «имущество граждан воюющей враждебной стороны». По сут, состоялась первичная национализация предприятия. В духе времени меняется название предприятия « Нижнеднепровские государственные секвестированные заводы Б. Ганке». В военное время завод изготавливает детали для снарядов, шрапнельные «стаканы», ручные гранаты, ножницы для резки проволочных заграждений. 1915—1916 гг. В начале 1915 г. за предприятием закрепили военнообязанных рабочих. В результате серьёзного пожара, который произошел в конце 1915 года, сгорели проволочно-гвоздильный и болто-костыльный цеха, пострадали другие подразделения.

Весна 1917 г. На предприятии создается профсоюз металлистов, в который вступает большинство рабочих. Апрель 1917 г. На заводе введен 8-часовой рабочий день. В мае этого же года создается заводской отряд Красной гвардии. В авагусте 1917 г. Временное правительство продет завод Акционерному обществу Южнорусских металлургических заводов со штаб-квартирой в г. РАстов-на-Дону. Управляющим завода назначен банкир Животовский. К осени 1917 г. производство находится в тяжелом положении выпуск продукции сократился в 5 раз в сравнении с показателями 1914 г. Численность работников сократилась на тысячу человек.

Январь 1918 г. Завод национализирован советским правительством. Избрано коллегиальное рабочее правление. В его состав вошли П. Кравченко (комиссар), В . Хорошев, Ф. Василев, И. Зинаков и др. Членом правления также стал представитель прежней администрации инженер А. Скоробогатов, занявший пост технического директора. В апреле 1918 г. В Екатеринослав входит германская армия, которая на условиях брестского мира оккупировала Украину. На завод возвращается банкир Животовский.

1919 г. Идет гражданская война, частая смена власти в Екатеринославе, который в течение года несколько раз переходит от одной к другой враждующих сторон. В конце 1919 г. город окончательно устанавливается советская власть.

1920 г. Начало восстановления завода. Производственная программа завода включала активизацию работ костыльного, болтового и трубного производства. Новым управляющим завода стал И. Я. Завялов. Зарплата рабочим выплачивается продукцией завода — гвоздями, проволокой и другими товарами, которые обменивались в селах на продукты. Ежедневно рабочие завода получали по 200 г хлеба. В конце октября на заводе начали работать, хоть и не полностью, два цеха — болторезный и прессовый.

1921—1927

В сентябре 1921 г. к заводу присоединяют бывший печной завод, который становится литейным цехом предприятия. Цеха завода переходят на 2-сменный режим работы. Возобновляют прием рабочих на предприятие.

1922 г. Завод получает новое название — «Екатеринославский государственный металлургический завод». Гвоздильное производство работает как отделение, в его штате — 1848 человек. К концу года все основные производственные мощности завода действуют в полном объёме, однако трубное производство временно простаивает. В отделочной части ведется переработка старых, прокатанных ранее труб. Осенью 1922 г., к 5-й годовщине Октябрьской революции заводу присвоено имя «Карла Либкнехта». Имя основателя предприятия Бернада Гантке становится частью заводской истории. В конце года на предприятии открыта школа по ликвидации безграмотности.

1923 г. Производственная деятельность предприятия медленно, но растет: за 1922—1923 гг. на заводе выпущено 10500 тонн продукции. Апрель. Открыт заводской клуб «Рабочий отдых», который пользовался большой популярностью у рабочих. Летом, в связи с нестабильной загрузкой и низким уровнем оплаты труда, на заводе возникают волнения и стихийные забастовки. Администрация увольняет зачинщиков и активных участников таких акций. К концу года на предприятии трудится 2100 человек.

1924 г. На заводе отремонтирован и запущен прессовый цех, здесь начался выпуск заклепок, болтов, шайб и колец. Из-за низкого уровня оплаты труда и тяжелых условий труда на заводе периодически возникают стихийные забастовки («волынки»).

1925 г. Переломный год для предприятия. Завод один из ведущих в отечественной металлургии. Благодаря государственному финансированию отрасли для предприятия за границей закуплено 10 гвоздильных станков новой конструкции. Начаты работы по во становлению трубного производства. 25 октября после значительных ремонтных работ (отремонтирована крыша цеха, заводчане своими силами починили мотор главного привода стана) запущен трубный цех с трубопрокатной установкой Бриде. Первую 10-дюймовую трубу прокатала бригада вальцовщика Смирнова. Уже за два последних месяца года выпущено 7000 тон труб. В течение года продолжается техническое переоснащение завода. Введена новая и старая паровая турбина мощностью 100 кВт и два новых котла с площадью нагрева 400 м² каждый. В этом же году улучшается социальная защищенность работников завода. В марте при заводе созданы детские ясли. К концу года на предприятии трудится уже 3997 человек.

1926 г. В январе завод успешшно завершил изготовление 9600 тонн руб для нефтепроводов «Грозный — Туапсе» и «Грозный — Баку».

1927 г. Внедряется принцип четкого разделения труда и определение круга обязанностей работников. Установлен минимум выработки, влияющий на оплату труда. В гвоздильном производстве предприятия вводятся в строй новые мощности : запущенны ещё 10 гвоздильных станков, приобретенных в Германии. Модернизировано оборудование травильного отделения прессового цеха. Летом происходит «генеральная уборка» завода. Собран металлом, вывезено более 600 вагонов мусора; наведен порядок в цехах, улучшено электроосвещение. На территории завода разбиты цветники, высажены деревья и кусты. Всего по итогам 1927 г. предприятие выпустило 16600 тонн труб. 5 ноября 1927 г. вышел первый номер заводской газеты «Эхо» (с 1931 г. — «Большевик»)

1928—1931

1928 г. В трубопрокатном цехе установлен новый калибровочный пресс, смонтированы пять прессов для наружных и внутренних испытаний труб. Цех дополнительно оснащен двумя газогенераторами и моторам мощностью 2500 л.с. Наряду с этим завод является самым мощным предприятием в СССР по выпуску проволочно-гвоздильных и болтовых изделий, производит 82 % данной продукции в УССР. Для работников завода введены хлебные карточки на получение гарантированного хлебного пайка.

1929 г. На заводе появились первые передовики производства, ударные бригады: до конца года их число достигло 210, в их составе трудилось 85 % всех работников предприятия. За 3 года для работников завода построено 18 домов. В августе в рамках реализации первой пятилетнего плана развития промышленности на заводе запланировано строительство мартеновского цеха, баллонного, нового трубопрокатного и колесопрокатного (первого в Советском Союзе) цехов. Ноябрь введен в эксплуатацию литейный цех, вскоре заработала и дала сталь 5-тонная малая мартеновская печь. Осенью началось строительство мартеновского цеха. Также предусматривалась модернизация «старого трубного» цеха и метизного производства.

1930 г. Лето, на строительстве мартена установлен 100-тонный разливочный кран. В июле на предприятии проходит « Месячник борьбы с потерями», в рамках которого делается акцент на рациональное использования сырья и материалов, ГСМ, ликвидацию простоев оборудования.

1931 г. Март завершено строительство первой 60-тонной мартеновской печи. 29 апреля состоялась, первая плавка. Бригада Ивана Шаповалова выдала первые 36 тонн стали.

Пуск первой мартеновской печи

Вот что писала в книге «Ветеран индустрии», 1978 г.:

«…Люди шли в цех, как на большой праздник. В печи бушевало пламя. Рождалась первая сталь! С огромным интересом и волнением следят все, как хозяйничает у печи И. Шаповал. Он привычно и уверенно делает своё дело. — Готово! — и отдает команду выпускать плавку. Двое подручных стремительно бегут к выпускному отверстию. Несколько сильных ударов пиками в летку, и ослепительно белая струя металла, вырвавшись из печи, с силой ударила в днище ковша. Под сводами цеха брызнул огромный фонтан искр. И тотчас же грянуло громовое „ура“. Так бригада и. Шаповалова выдала первые 36 тонн стали. В последующие годы этот замечательный сталевар по праву считался одним из лучших мастеров сталеваров.»

2-я половина 1931 г. сданы в эксплуатацию ещё две 60-тонные печи. Завод смог полностью обеспечить собственной сталью трубопрокатное производство. Вводится в строй баллонный цех, продукция которого предназначена для оборонных нужд. Строятся 4-я и 5-я печи в мартене. Введется сооружение новотрубного цеха. На заводе активно развивается социальная инфраструктура: построено помещение школы фабрично-заводской учебы, здание общежития. Жилой фонд предприятия вырос до 25 тыс.м².

1932—1941

Был награждён орденом Октябрьской Революции.

Завод выпускал собственную заводскую газету «Приднепровский Металлург» (первый номер вышел 7 ноября 1928 года).

Адрес

49060, Украина, г. Днепр, ул. Столетова, 21.

Персоналии

• Цинёв, Георгий Карпович
• Богомаз Алексей Лукич
• Бутко, Пётр Клементьевич
• Ушаков, Виктор Георгиевич
• Шевцов, Иван Андреевич
• Козловский, Альфред Иванович

Ссылки

• [www.interpipe.biz/ru/company/productions/ntz/ Официальный сайт Интерпайп НТЗ]
• [www.stalinteks.ru/gosts/list-n.html Заводы-производители стального металлопроката]

Литература

• Чумаченко В. А., Карпенко М. В., Матов В. С., Железняк Н. И., Икол И. Т. Нижнеднепровский трубопрокатный завод 1891-2001. — Днепропетровск: Блиц принт, 2001. — 285 с.
• Железняк Н.И. Забуга М.С. Филали Ансри Ю.С. ИНТЕРПАЙП НИЖНЕДНЕПРОВСКИЙ ТРУБОПРОКАТНЫЙ ЗАВОД: 1891-2011. — Днепропетровск: АРТ-ПРЕС, 2011. — 112 с. — ISBN 978-966-348-256-9.

Отрывок, характеризующий Нижнеднепровский трубопрокатный завод

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.