Овандер, Яков Иванович

Яков Иванович Овандер
Дата рождения	20 ноября 1827(1827-11-20)
Дата смерти	30 августа 1898(1898-08-30) (70 лет)
Место смерти	Санкт-Петербург, Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	артиллерия
Годы службы	1843—1898
Звание	генерал от артиллерии
Командовал	3-я гв. и грен. арт. бригада, артиллерия 1-го армейского и Гвардейского корпусов, 9-й армейский корпус
Награды и премии	Орден Святой Анны 3-й ст. (1859), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1861), Орден Святой Анны 2-й ст. (1866), Орден Святого Владимира 3-й ст. (1872), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1874), Орден Святой Анны 1-й ст. (1878), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1882), Орден Белого орла (1884), Орден Святого Александра Невского (1893)

Яков Иванович Овандер (20 ноября 1827 — 30 августа 1898) — командир 9-го армейского корпуса, член Александровского комитета о раненых, директор Чесменской военной богадельни, генерал от артиллерии.

Биография

Из дворян; родился 20-го ноября 1827 года. Образование получил в Михайловском артиллерийском училище, из которого выпущен в офицеры в 1846 году и в Михайловской артиллерийской академии. С 1863 по 1864 год командовал подвижным гвардейским парком, а с 1864 по 1869 год сначала 7-й парковой артиллерийской бригадой, а затем 19-м подвижным парком. С 1869 по 1877 год командовал 3-й гвардейской и гренадерской бригадой.

В 1870 году произведен в генерал-майоры. В 1876 году назначен в Свиту Его Императорского Величества, а через год в 1877 году назначен начальником артиллерии 1-го армейского корпуса, в 1880 году назначен начальником артиллерии гвардейского корпуса. С 1889 года занимал должность командира 9-го армейского корпуса, с 1892 года член Александровского комитета о раненых, а с 1895 года так же директор Чесменской военной богадельни Императора Николая I. Почетный член конференции Михайловской артиллерийской академии.

Награды

Овандер имел знак отличия за XL лет беспорочной службы (1891 год) и был награждён многими орденами, в их числе:

• Орден Святой Анны 3-й степени (1859 год)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (1861 год; Императорская корона к этому ордену пожалована в 1863 году)
• Орден Святой Анны 2-й степени (1866 год; Императорская корона к этому ордену пожалована в 1868 году)
• Орден Святого Владимира 3-й степени (1872 год)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (1874 год)
• Орден Святой Анны 1-й степени (1878 год)
• Орден Святого Владимира 2-й степени (1882 год)
• Орден Белого орла (1884 год)
• Орден Святого Александра Невского (30 августа 1893 года; бриллиантовые знаки этого ордена пожалованы 14 мая 1896 года)

Иностранные:

• Австрийский орден Франца-Иосифа 1-й степени (1874 год)
• Черногорский орден Князя Даниила I 1-й степени (1886 год)
• Прусский орден Короны 1-й степени (1888 год)

Ссылки

[regiment.ru/bio/O/22.htm Биография на сайте Русская Императорская армия]

Литература

• Волков С. В. Генералитет Российской империи. Энциклопедический словарь генералов и адмиралов от Петра I до Николая II. Т. 2. Л — Я. — М., 2009. — С. 231. — ISBN 978-5-9524-4167-5
• Пономарёв В. П., Шабанов В. М. Кавалеры Императорского ордена Святого Александра Невского. 1725 — 1917. Т. 3. — М., 2009. — С. 202-203. - ISBN 978-5-89577-145-7
• [dlib.rsl.ru/viewer/01004161228#?page=1237 Альманах современных русских государственных деятелей. СПб., 1897]
• Федорченко В. И. Свита российских императоров. Кн. 2. М. - Красноярск, 2005. С. 115.
• Список генералам по старшинству. Составлен по 1 января 1898 года. СПб., 1898. С. 70.

Отрывок, характеризующий Овандер, Яков Иванович

– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…