Орден Тудора Владимиреску

Тудора Владимиреску
I степени
II степени
III степени
Страна	Румыния Румыния
Тип	Орден
Статус	не вручается
Статистика
Дата учреждения	13 апреля 1966 года

Учреждён Декретом Правительства № 272 от 13 апреля 1966 г. Назван в честь руководителя Валашского восстания 1821 года Тудора Владимиреску.

Награждались граждане Румынии за особые заслуги, достигнутые в разных сферах политической, военной, экономической, научной и культурной деятельности; предприятия, организации, учреждения, воинские части и населённые пункты за особые заслуги перед Родиной; граждане других государств, внесшие существенный вклад в развитие дружбы и сотрудничества с СРР.

Имеет пять степеней и медаль двух степеней.

Описание

• Орден «Тудор Владимиреску», 1-я степень:

Аверс: Золотая звезда, составленная из десяти пучков лучей разной длины, на которые наложен золотой лавровый венок, между листьями которого расположены в два ряда четырнадцать белых камешков; посредине круглый медальон с поясным изображением Тудора Владимиреску три четверти влево, вверху по окружности надпись: 1821 TUDOR VLADIMIRESKU.
Реверс: Гладкая вогнутая с горизонтальной булавкой в верхней части. Диаметр 68 мм. Бронза, позолота.

• Орден «Тудор Владимиреску», 2-я степень:

Аверс: Золотая звезда, составленная из десяти пучков лучей разной длины; посредине круглый медальон с поясным изображением Тудора Владимиреску три четверти влево, вверху по окружности надпись: 1821 TUDOR VLADIMIRESKU.
Реверс: Гладкая вогнутая с горизонтальной булавкой в верхней части. Диаметр 68 мм. Бронза, позолота.

* Орден «Тудор Владимиреску», 3-я степень: Аверс: Серебряная звезда, составленная из десяти пучков лучей разной длины; посредине круглый медальон с поясным изображением Тудора Владимиреску три четверти влево на зелёном эмалевом фоне, вверху по окружности надпись: 1821 TUDOR VLADIMIRESKU. Реверс: Гладкая вогнутая с горизонтальной булавкой в верхней части. Диаметр 68 мм. Бронза, серебрение.

• Орден «Тудор Владимиреску», 4-я степень:

Аверс: Серебряная оксидированная звезда, составленная из десяти пучков лучей разной длины; посредине круглый медальон с поясным изображением Тудора Владимиреску три четверти влево на тёмно-красном эмалевом фоне, вверху по окружности надпись: 1821 TUDOR VLADIMIRESKU.
Реверс: Гладкая вогнутая с горизонтальной булавкой в верхней части. Диаметр 68 мм. Бронза, серебрение, оксидирование.

• Орден «Тудор Владимиреску», 5-я степень:

Аверс: Патинированная бронзовая звезда, составленная из десяти пучков лучей разной длины; посредине круглый медальон с поясным изображением Тудора Владимиреску три четверти влево на лиловом эмалевом фоне, вверху по окружности надпись: 1821 TUDOR VLADIMIRESKU.
Реверс: Гладкая вогнутая с горизонтальной булавкой в верхней части. Диаметр 68 мм. Бронза, патинирование.

Отрывок, характеризующий Орден Тудора Владимиреску

Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.