Першиков, Василий Анатольевич

Василий Анатольевич Першиков
Дата рождения	14 января 1961(1961-01-14)
Место рождения	Ростов-на-Дону, РСФСР, СССР
Дата смерти	11 сентября 1999(1999-09-11) (38 лет)
Место смерти	близ села Гамиях, Новолакский район, Дагестан, Российская Федерация
Принадлежность	СССР СССР → Россия Россия
Род войск	ВВС РФ
Годы службы	1979 — 1999
Звание	подполковник
Командовал	звеном 326-й отдельной вертолётной эскадрильи 4-й армии ВВС и ПВО
Сражения/войны	Вторжение боевиков в Дагестан
Награды и премии

Васи́лий Анато́льевич Пе́ршиков (14 января 1961 — 11 сентября 1999) — советский и российский военный лётчик, командир звена 326-й отдельной вертолётной эскадрильи 4-й армии ВВС и ПВО, подполковник. Герой Российской Федерации (1999).

Биография

Василий Першиков родился в Ростове-на-Дону. По национальности — русский. После окончания средней школы и Ростовского учебного центра ДОСААФ в 1979 году, заочно поступил в Сызранское высшее военное авиационное училище лётчиков.

В 1983 году, после окончания военного училища, Першиков проходил службу в вертолётных частях различных военных округов. Его последним местом службы стала 326-я отдельная вертолётная эскадрилья 4-й армии ВВС и ПВО в городе Батайске Ростовской области, где он командовал звеном вертолётов Ми-8.

В августе—сентябре 1999 года Василий Анатольевич принимал участие в боевых действиях в Дагестане против вторгшихся из Чечни боевиков и наёмников. За месяц боёв он совершил свыше 100 боевых вылетов, в среднем совершая по три боевых вылета в сутки.

Участвуя в боевой операции по освобождению российскими войсками села Гамиях в Новолакском районе Дагестана, 11 сентября 1999 года, подполковник Першиков в составе экипажа вертолёта Ми-8, корректировал огонь артиллерии с воздуха. Внезапно вертолёт попал под сосредоточенный обстрел зенитных установок и загорелся. Подполковник Першиков успел засечь огневые точки боевиков, обстрелявших его вертолёт и передать по рации координаты этих позиций, после чего весь экипаж покинул горящую машину, выпрыгнув с парашютом. У бортинженера парашют не раскрылся, а Першикова и второго пилота вертолёта чеченцы расстреляли в воздухе, пока они висели на стропах. Тем не менее, Василий Анатольевич успел передать точные координаты окопавшейся бандгруппы, которая затем была практически полностью уничтожена артиллерийским ударом.

30 декабря 1999 года, Указом Президента Российской Федерации Василию Першикову посмертно было присвоено звание Героя Российской Федерации. Двое других членов экипажа уничтоженного вертолёта, капитаны Владимир Петрович Бурмистров и Александр Анатольевич Антипенко были посмертно награждены орденами Мужества.

Награды

• Герой Российской Федерации (30 декабря 1999 года, медаль № 528, посмертно) — за самоотверженность, личное мужество и отвагу, проявленные в ходе контртеррористической операции в Северо-Кавказском регионе
• медали

Память

• Бюст Героя установлен в 2006 году на Аллее Славы мемориального комплекса «Клятва поколений» в Батайске.
• В 2012 году, на здании средней общеобразовательной школы № 82 Ворошиловского района города Ростов-на-Дону, в которой учился Василий Першиков, ему установлена мемориальная доска.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=12894 Першиков, Василий Анатольевич]. Сайт «Герои Страны».

• [vertoletciki.ru/viewtopic.php?id=56 Василий Першиков — Форум вертолётчиков]

Отрывок, характеризующий Першиков, Василий Анатольевич

– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?