Почётные граждане Курска
Поделись знанием:
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Почётный гражданин города Курска — почётное звание, присуждающиеся людям, внёсшим большой вклад в развитие города. Претенденты на это звание утверждаются Курским Городским Собранием.
Список Почётных граждан города Курска
См. также: Категория:Почётные граждане Курска
- Носов, Евгений Иванович, русский писатель
- Руцкой, Александр Владимирович, государственный и политический деятель
- Свиридов, Георгий Васильевич, советский композитор
- Чаплыгин, Валерий Андреевич, советский спортсмен, Олимпийский чемпион по велоспорту
- Титов, Герман Степанович, советский космонавт, второй советский человек в космосе, Герой Советского Союза.
Полный список
- Боровых Андрей Егорович (1921—1989) — генерал-полковник авиации, дважды Герой Советского Союза. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР (февраль 1945 г.). А. Е. Боровых установлен на родине, в г. Курске, бюст (скульптор В. К. Ефимов-Трофимов). Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1988 году за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны.
- Булатов Михаил Алексеевич (1924) — заместитель председателя Курского областного совета ветеранов войны, труда, Вооружённых Сил и правоохранительных органов, Герой Советского Союза. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2005 году за заслуги в военно-патриотическом воспитании молодого поколения, активную пропаганду боевых и трудовых традиций и в ознаменование 60-летия Победы в Великой Отечественной войне.
- Буренко Андрей Петрович (1920—1997) — актёр Курского областного драматического театра им. А. С. Пушкина, народный артист РСФСР. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1995 году за большой творческий вклад в развитие театрального искусства, активное участие в общественной жизни города.
- Винокур Владимир Натанович (1948) — артист эстрады, Народный артист Российской Федерации. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1998 году за большой вклад в развитие отечественного эстрадного искусства.
- Дегтярёв Александр Владимирович (1950) — председатель Совета директоров общества с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческое предприятие „Антонина“». Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2008 году за заслуги в социально-экономическом развитии города Курска, активную общественную и благотворительную деятельность.
- Дериглазов Анатолий Фёдорович (1946—2012). Генеральный директор ОАО «Курский завод КПД». Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2009 году за заслуги в области строительства, большой вклад в социально-экономическое развитие Курска, активную общественную и благотворительную деятельность.
- Ермолатий Никодим Карпович (1929) — протоиерей, настоятель Никитского храма, руководитель отдела религиозного образования и катехизации Курской епархии. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2006 году за большой вклад в развитие города Курска, заслуги в области просвещения, духовно-нравственного и трудового воспитания.
- Жуков Георгий Константинович (1896—1974) — маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1996 году за большой личный вклад в дело защиты Отечества и организацию разгрома немецко-фашистских войск на Курской дуге (посмертно).
- Захаров Николай Васильевич (1909—1996) — машинист локомотивного депо «Курск». Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за заслуги в развитии железнодорожного транспорта.
- Иувеналий (Тарасов Спиридон Алексеевич) (1929—2013) — митрополит Курский и Рыльский. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1999 году за большой вклад в социальное развитие города Курска, работу по возрождению культуры и нравственному воспитанию подрастающего поколения.
- Кирпиченко Вадим Алексеевич (1922—2005) — главный консультант Службы внешней разведки РФ, генерал-лейтенант в отставке. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2000 году за большие заслуги перед государством в деле укрепления безопасности, экономического и оборонного потенциала страны, активную воспитательную работу среди молодёжи.
- Киселёв Яков Митрофанович (1925) — председатель Курского областного комитета ветеранов войны и военной службы, Герой Советского Союза Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2005 году за заслуги в военно-патриотическом воспитании молодого поколения, активную пропаганду боевых и трудовых традиций и в ознаменование 60-летия Победы в Великой Отечественной войне.
- Крузина Тамара Николаевна (1946) — оператор производственного объединения «Химволокно». Лауреат Государственной премии СССР, почётный химик СССР. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большой вклад в развитие народного хозяйства города Курска.
- Легостаев Евгений Дмитриевич (1948) — главный режиссёр и художественный руководитель хоровой капеллы «Курск» муниципального учреждения «Городской культурно-спортивный центр „Олимп“». Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2004 году за заслуги в сохранении и развитии духовных и культурных традиций города Курска, выдающийся вклад в развитие хорового искусства, создание системы музыкального образования, становление и укрепление международных творческих и партнёрских связей города Курска.
- Лячин Геннадий Петрович (посмертно) (1955—2000) — командир атомного подводного ракетного крейсера «Курск», капитан I ранга, Герой России. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2001 году за мужество и героизм, проявленный при выполнении служебного долга (посмертно).
- Миненков Николай Митрофанович (1955) — начальник управления внутренних дел по городу Курску. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2009 году за высокие показатели в служебной деятельности и борьбе с правонарушениями, заслуги в охране общественного порядка и обеспечении общественной безопасности в городе Курске.
- Носов Евгений Иванович (1925—2002) — писатель, Герой Социалистического Труда. Лауреат Государственной премии РСФСР им. М. Горького, премии М. Шолохова и премии А. Солженицына. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большие заслуги в развитии литературы.
- Овсянников Михаил Васильевич (1922) — председатель Курского областного Совета ветеранов войны, труда, Вооружённых Сил и правоохранительных органов, генерал-майор в отставке. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1995 году за большую военно-патриотическую работу среди ветеранов и молодёжи, активное участие в общественной жизни города.
- Овчаренко Михаил Денисович (1917—1994) — директор Курского завода тракторных запасных частей, кавалер двух орденов Ленина. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большие успехи в развитии народного хозяйства, активное участие в общественной жизни города.
- Павлов Николай Андреевич (1925—1983) — слесарь-монтажник треста «Юговостоктехмонтаж», Герой Социалистического Труда. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большой вклад в развитие народного хозяйства города Курска.
- Пресняков Николай Григорьевич (посмертно)(1926—2000). Председатель Курского городского Совета ветеранов войны, труда, Вооружённых Сил и правоохранительных органов, полковник в отставке. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2000 году за большой вклад в организацию работы Поста № 1 на мемориале Памяти павших в годы Великой Отечественной войны 1941—1945 годов, за заслуги в развитии ветеранского движения в городе, большую плодотворную работу по патриотическому воспитанию молодёжи (посмертно).
- Рокоссовский Константин Константинович (1897—1968) — маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за выдающиеся заслуги при освобождении города Курска и области от немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.
- Руцкой Александр Владимирович (1947) — генерал-майор авиации, Герой Советского Союза. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1989 году за мужество, проявленное при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан.
- Савельев Александр Васильевич (1898—1985) — профессор, заведующий кафедрой Курского государственного медуниверситета. Кандидат медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой Курского государственного медицинского университета. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за развитие здравоохранения в городе Курске.
- Савенко Георгий Васильевич (1912—1994) — каландровожатый Курского завода резинотехнических изделий. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за большой вклад по развитию народного хозяйства города Курска.
- Сапронов Александр Сергеевич (1940) — генеральный директор Курского открытого акционерного общества «Прибор», заслуженный машиностроитель Российской Федерации. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2008 году за заслуги в социально-экономическом развитии города Курска, активную общественную и благотворительную деятельность.
- Сасина Валентина Ивановна (1925—2002) — участница восстановления Курска, заслуженный строитель РСФСР. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за заслуги по восстановлению и строительству города Курска.
- Свиридов Георгий Васильевич (1915—1998) — композитор, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трёх Государственных премий СССР. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большой вклад в развитие музыкальной культуры.
- Сериков Валентин Васильевич (1881—1972) — персональный пенсионер, почётный железнодорожник. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1967 году за развитие революционного движения и становление Советской власти в городе Курске.
- Солодухин Николай Иванович (1955) — основатель и директор курской школы дзюдоистов, олимпийский чемпион, заслуженный мастер спорта СССР. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2004 году за выдающиеся спортивные достижения, большой вклад в развитие спорта и курской школы дзюдо, в воспитание молодёжи.
- Стрелкова Полина Макаровна (1935) — прядильщица Курской шпагатно-верёвочной фабрики. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большой личный вклад в развитие народного хозяйства города Курска.
- Титов Герман Степанович (1935—2000) — лётчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1971 году за большой вклад по освоению космического пространства.
- Федосюткин Андрей Дмитриевич (1913—1992) — комиссар 1-й Курской партизанской бригады в годы Великой Отечественной войны, председатель Курской секции советского комитета ветеранов войны. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1982 году за большую работу по военно-патриотическому воспитанию детей и юношества.
- Харитановский Александр Александрович (1923) — писатель, член Союза писателей России. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2010 году за заслуги в литературной деятельности, большой вклад в военно-патриотическое воспитание молодёжи, активную общественную деятельность.
- Хмелевской Андрей Александрович (1977—2000) — солдат срочной службы, Герой России. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2002 году за мужество и героизм, проявленный при выполнении воинского долга на территории Чеченской Республики (посмертно).
- Чаплыгин Валерий Андреевич (1952) — олимпийский чемпион по велосипедному спорту, заслуженный мастер спорта СССР, заслуженный тренер. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2007 году за большой вклад в развитие физической культуры и спорта в г. Курске.
- Шевырев Николай Стефанович (1928) — директор государственного предприятия «Курская биофабрика — фирма „БИОК“», заслуженный работник сельского хозяйства Российской Федерации, кандидат ветеринарных наук. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 1998 году за большой личный вклад в социально-культурное развитие города.
- Шеховцов Серафим Григорьевич (1928) — рабочий (токарь) Курского производственного объединения «Электроагрегат», Герой Социалистического Труда, член президиума Совета ветеранов войны, труда, Вооружённых сил и правоохранительных органов Железнодорожного округа. Звание «Почётный гражданин города Курска» присвоено в 2006 году за большой вклад в развитие города Курска, заслуги в области просвещения, духовно-нравственного и трудового воспитания.
Напишите отзыв о статье "Почётные граждане Курска"
Ссылки
[www.kurskadmin.ru/honourable-townspeople/ Администрация города Курска] (рус.). — официальный сайт Администрация города Курска, Почётные граждане Курска. Проверено 17 января 2009. [www.webcitation.org/66OTLS0qp Архивировано из первоисточника 24 марта 2012].
Отрывок, характеризующий Почётные граждане Курска
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.
1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
