Райс, Стефан
| Стефан Райс | |
| англ. Stephen O. Rice | |
| Научная сфера: | |
|---|---|
| Место работы: | |
| Альма-матер: | |
| Известен как: |
выдающийся специалист в области статистической радиотехники |
| Награды и премии: | |
Стефан Райс (англ. Stephen O. Rice 29 ноября, 1907 — 18 ноября, 1986) — американский учёный, работы которого оказали огромное влияние на развитие теории связи. В 1930—1972 годах работал в Лабораториях Белла. Труды по случайным процессам, частотной модуляции и др. В честь Стефана Райса названа случайное распределение — распределение Райса
Содержание
Биография
В 1929 году получил степень бакалавра в Государственном колледже Орегона в области электротехники (electrical engineering)[1], написав выпускную работу в Калифорнийском технологическом институте и Колумбийском университете. После этого поступил на работу в техническое подразделение Лаборатории Белла. С 1930 по 1968 годы Ст. Райс, работая в Лаборатории консультантом по технологиям передачи информации, провел исследование в области теории связи.
C 1968 года до своей отсавки в 1972 году Ст. Райс занимал должность Главы департамента аналитических исследований в области связи в Лаборатории Белла[1].
В 1961 году Государственный университет Орегона присвоил Стефану Райсу степень почётного доктора наук[1].
Награды
- Mervin J. Kelly Award[2] (1965).
- Золотая медаль имени Александра Грэма Белла (1983)
Память
- В его честь учреждена премия Стефана Райса Общества коммуникаций IEEE (The IEEE Communications Society Stephen O. Rice Prize)[3]
Напишите отзыв о статье "Райс, Стефан"
Примечания
Литература
- Быховский, М. А. Пионеры информационного века. — М.: Техносфера, 2006. — С. 117-126.
- [ethw.org/Stephen_Rice Stephen Rice, IEEE Global History Network] (англ.)
|
Это заготовка статьи об учёном-физике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
 |
Эта статья слишком короткая. |
Отрывок, характеризующий Райс, Стефан
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
