Рюдесхаймер Плац (станция метро)
«Рюдесхаймер Плац» Rüdesheimer Platz U3 | |
| Берлинский метрополитен | |
 Станционный зал | |
| Дата открытия: | |
|---|---|
| Тип: |
Колонная двухпролетная мелкого заложения |
| Глубина заложения, м: |
5 |
| Количество платформ: |
1 |
| Тип платформы: |
островная |
| Форма платформы: |
прямая |
| Архитекторы: |
Вильгельм Лайтгебель |
| Код станции: |
Rd |
| на Викискладе | |
«Рюдесхаймер Плац» (нем. Rüdesheimer Platz) — станция Берлинского метрополитена. Расположена на линии U3, между станциями «Хайдельбергер Плац» (нем. Heidelberger Platz) и «Брайтенбахплац» (нем. Breitenbachplatz). Станция расположена под улицей Рюдесхаймер (нем. Rüdesheimer Straße).
История
Станция открыта 12 октября 1913 года в составе участка «Хоэнцоллернплац» — «Тильплац» и расположена в районе Берлина Шарлоттенбург-Вильмерсдорф, который ранее был пригородом. Во время Второй мировой войны станция была повреждена, и при реконструкции некоторые элементы оформления как вестибюля, так и станционного зала восстановлены не были.
Архитектура и оформление
«Рюдесхаймер Плац» — двухпролётная колонная станция мелкого заложения (глубина — 5 метров). Сооружена по проекту архитектора Вильгельма Лайтгебеля. Тематика оформления станции — земледелие и, в частности, виноградарство. Потолок станции поддерживается рядом гранитных колонн восьмиугольного сечения. В путевых стенах созданы ниши, чередующиеся с участками ровной стены, изначально планировавшейся под рекламные плакаты. Нижняя часть путевых стен облицована коричневым кафелем и отделена от верхней части полосой тёмно-зелёного кафеля. Путевые станции украшены керамическими тёмно-зелёными вставками с изображением виноградных листьев, гроздей винограда, насекомых и рептилий художника Мартина Меиер-Пирица. На потолке расположены мозаики диаметром около метра с изображением виноградной лозы, в центре каждой мозаики расположен светильник. Вестибюли станций оборудованы металлическими решётками, украшенными также коваными элементами на тему виноделия. На станции сохранились 3 деревянных скамьи, в южном вестибюле — деревянная билетная касса.
Напишите отзыв о статье "Рюдесхаймер Плац (станция метро)"
Ссылки
- [untergrundbahn.de/u3.htm] (нем.)
Отрывок, характеризующий Рюдесхаймер Плац (станция метро)
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
