Селиванов, Валерий Владимирович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Вале́рий Влади́мирович Селива́нов (род. 28 мая 1937[1]) — российский культуролог. Доктор философских наук, профессор. Академик Российской Академии гуманитарных наук, член Ассоциации искусствоведов[2].

Сын историка К. М. Колобовой.

Главный научный сотрудник, заведующий сектором социологии Государственного Эрмитажа. Профессор кафедры философии и культурологии Республиканского гуманитарного института при СПбГУ (ИППК-РГИ СПбГУ). Преподаватель кафедры социологии СПбГЭУ[3].

Президент Санкт-Петербургской ассоциации «Диалог культур»[4].

Автор более 200 научных работ.

Напишите отзыв о статье "Селиванов, Валерий Владимирович"



Примечания

  1. [www.photoarchive.spb.ru/showChildObjects.do?object=2828544834&language=1 Центральный Государственный архив кинофотофонодокументов Санкт-Петербурга.](недоступная ссылка с 04-10-2016 (2764 дня))
  2. [www.ais-aica.msk.ru/chleny17.html Ассоциация Искусствоведов (А. И. С.)](недоступная ссылка с 04-10-2016 (2764 дня))
  3. [engec.unecon.ru/faculty/fgum/prepodavateli-gumanitarnogo-fakulteta-inzhekona Преподаватели гуманитарного факультета ИНЖЭКОНа.]
  4. [www.archipelag.ru/ru_mir/galereya-RA/galery-history/galery-organization/?version=forprint Русский архипелаг — Организации, занимающиеся исследованием русского зарубежья.]

Ссылки

  • [www.sofik-rgi.narod.ru/avtori/selivanov.htm Центр «СОФИК»]


Отрывок, характеризующий Селиванов, Валерий Владимирович

В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.