Тимофей (Йовановский)
| Митрополит Тимофей Митрополитот Тимотеј<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| c 1995 год | ||
| Церковь: | Македонская православная церковь | |
| Предшественник: | Ангеларий (Крстеский) | |
| с 1981 года - администратор | ||
| ||
| 21 сентября 1981 — 1995 | ||
| Преемник: | Петр (Каревский) | |
| Образование: | Скопский университет | |
| Имя при рождении: | Славе Йовановский | |
| Оригинал имени при рождении: |
Славе Јовановски | |
| Рождение: | 20 октября 1951 (72 года) Младо-Нагоричане, Македония | |
| Принятие священного сана: | 13 сентября 1981 года | |
| Принятие монашества: | 10 сентября 1981 года | |
| Епископская хиротония: | 20 сентября 1981 года | |
Митрополит Тимофей (макед. Митрополитот Тимотеј, в миру Славе Йовановский, макед. Славе Јовановски; род. 20 октября 1951, Младо-Нагоричане, Македония) — епископ неканонической Македонской православной церкви, митрополит Дебарский и Кический.
Биография
В 1976 году окончил богословский факультет Скопского университета и трудился в Македонской архиепископии. Позднее окончил аспирантуру в Риме и преподавал в качестве профессора в Скопском университете.
10 сентября 1981 года в Бигорском монастыре был пострижен в монашество, 11 сентября рукоположен в сан иеродиакона, а 13 сентября в Кичевском монастыре[mk] — в сан иеромонаха. В достоинство архимандрита возведён в монастыре святого Наума.
20 сентября 1981 года в церкви святого Димитрия в Скопье был хиротонисан в сан епископа и возведён в достоинство митрополита Австралийского, а 21 сентября 1981 года назначен администратором Дебарской и Кической митрополии.
Австралийской митрополией управлял до 1995 года, когда был назначен правящим архиереем Дебарской и Кической митрополии[1].
В августе 2006 года в эфире радио «Свободная Европа» выступил за возобновление диалога с Сербской православной церковью о статусе православия в Македонии при возможном посредничестве Русской православной церкви: «Считаю, что все открытые вопросы и проблемы решаются только посредством диалога» между МПЦ и СПЦ. Целью переговоров митрополит Тимофей назвал поиск «решения, которое удовлетворяло бы истине и справедливости, в то же время не отступая от векового национального права македонского народа». По его словам спорный вопрос о названии Церкви в Руспублике Маукедония быть решен при помощи двойного наименования «Македонская православная церковь — Охридская архиепископия», причём Церкви «греческого блока», которым «претит имя „Македонская“», могли бы употреблять вторую часть этого наименования. Вместе с тем митрополит Тимофей обвинил Сербскую церковь и сербское государство в осуществлении «единой стратегии, направленной на поддержку „квазицеркви“» во главе с «клириком СПЦ» Иоанном (Вранишковским), который, по мнению митрополита, «совершил серьезное предательство македонского народа»[2].
Напишите отзыв о статье "Тимофей (Йовановский)"
Примечания
Отрывок, характеризующий Тимофей (Йовановский)
– Батюшки светы, ножик то…– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
