Спойлер (художественные произведения)
Спойлер (жарг. от англ. spoil — «портить») — в кино, компьютерных играх, литературе — преждевременно раскрытая важная сюжетная информация, которая разрушает задуманную авторами интригу, не даёт её пережить, прочувствовать самостоятельно и, соответственно, лишает зрителя/игрока/читателя некоторой части удовольствия от этого сюжета, чем портит впечатление от него. Помимо раскрытия сюжетной информации, спойлер может быть эмоциональным. Эмоциональный спойлер – разновидность информационного спойлера, характеризующийся преждевременным раскрытием предстоящих эмоций, времени и места их переживания.
Некоторые фильмы начинаются либо заканчиваются предупреждением о недопустимости спойлеров. Например, классический триллер «Дьяволицы» (1954) заканчивается просьбой: «Не уподобляйтесь дьяволицам! Не лишайте удовольствия своих друзей, которые могут проявить интерес к этому фильму. Не рассказывайте им то, что вы видели. Спасибо вам от их имени».
Одним из первых этот термин использовал Дуглас Кенни в своей статье «Спойлеры», опубликованной в 1971 году в журнале National Lampoon.[1]
Содержание
Юридическая сторона
В процессе создания некоторых фильмов с участниками съёмок заключается письменное соглашение о неразглашении информации относительно сюжета. Известны случаи судебных разбирательств по поводу нарушения данных соглашений (так, Стивен Спилберг судился с одним из актёров, снимавшимся в его фильме «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа», который поведал прессе его фабулу).[2]
См. также
Напишите отзыв о статье "Спойлер (художественные произведения)"
Примечания
Ссылки
|
Это заготовка статьи о кинематографе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Спойлер (художественные произведения)
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
