Старый договор

Старый договор (исл. Gamli sáttmáli) — соглашение о переходе Исландии под власть норвежской короны; заключено в 1262—1264 между исландцами и норвежским королём Хаконом IV Старым.

В первой половине XIII века, известной как эпоха Стурлунгов, исландское народовластие переживало кризис, а страну раздирали гражданские конфликты. Не в силах одолеть друг друга в борьбе за власть, исландские годи обратились к норвежскому королю, и тот в 1258 назначил одного из них, Гицура Торвальдсона, ярлом Исландии и своим представителем на острове. Гицур безуспешно пытался захватить весь остров, но столкнулся с сопротивлением, а Хакон Старый, не доверяя этому человеку, в начале 1260-х направил в Исландию своих эмиссаров.

На местных тингах, проходивших в 1262—1264 годах, норвежские представители предложили исландцам в качестве выхода из бесконечной гражданской войны переход под власть их короля. Южная и северная четверти острова принесли Хакону клятву, названную позднее «Старым договором»; вскоре аналогичные соглашения были заключены с остальными жителями.

По этому соглашению исландцы признавали короля своим сувереном, обязались платить налог, а король отвечал за мир и порядок на острове. Он немедленно упразднил годорды, а должность ярла потеряла всякое значение, и после смерти Гицура ему не назначили преемника. Отдельные статьи оговаривали имущественные и наследственные права исландцев в Норвегии, а также условия торговли, поскольку Исландия во многом зависела от импорта.

Исландия становилась автономной частью Норвежского королевства, и в первые десятилетия короли старались эту автономию уважать. Магнус VI Лагабете ввел в 1271 норвежский сборник законов «Железный бок» (Járnsíða), но из-за недовольства населения согласился его отозвать. В 1280 исландцам была предложена «Книга Йона», в которой сохранялись многие положения старинного исландского свода законов — «Серого Гуся», и после некоторого сопротивления жители приняли её на альтинге 1281 года.

Одним из условий Старого договора было формальное право его расторжения исландцами, если, по мнению «лучших людей», Норвегия нарушит свои обязательства. Впоследствии, вплоть до XIX века, сторонники исландской независимости ссылались на эту статью договора в конфликтах с датскими властями, рассматривавшими остров как свою колонию.

Литература

• Байок Дж. Л. 1262—1264: Договор с норвежским конунгом и конец эпохи народовластия / Исландия эпохи викингов. — М.: Corpus, Астрель, 2012. — ISBN 978-5-271-41157-1
• Хьяульмарссон Й. Р. История Исландии. — М.: Весь мир, 2003. — ISBN 5-7777-0201-5

Отрывок, характеризующий Старый договор

Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.