Стремя (герб)

Стремя
Детали
Утверждён	1330
Использование	в России гербы Гречаниновых (VII, 119); Заборовских (II, 69), Лагод (VI, 143); Лызловых (X, 21); Тишениновых (V, 85)

Стремя (польск. Strzemię, др. назв.: Larysza, Lawszow, Ławszowa, Strepa, Strzemieniowie, Strzemieńczyk, Zarosie, Zarosze, Zaroszyc, Zaroże)) — родовой польский шляхетский герб.

Описание герба

В щите, имеющем красное поле, изображено золотое стремя. Щит увенчан дворянским шлемом с дворянской короной на нём, и пятью страусовыми перьями поверх короны, исходящие из неё. Намёт на щите красный, с золотой подложкой.

История герба

Герб известен с конца X века. Начало этого герба относят ко времени Болеслава Храброго. Первое письменное упоминание о нём в 1330 г..

Польские роды приписанные к гербу

Баторские (Batorski), из Белжица (z Belzyc), Блоньские (Blonski), Бодзента (Bodzeta), Боянецкие (Bojanecki), Борковские (Borkowski), Божидаровичи (Bozydarowicz), графы и дворяне Бржостовские (Brzostowski, Brostowski), Бухцицкие (Buchcicki), Бучинские (Buczynski), Булатовичи (Bulatowicz), Буржинские (Burzynski), Бущинские (Buszczynski), Хвалибуги (Хвалибоги, Chwalibog), Хохловы (Hohlovi), Клемп (Clap), Чержавские (Czerzawski), Чижовские (Czyzowski), Донаты (Donat), Дзенгель (Dziegiel), Гарлицкие (Garlicki), Гезовские (Gezowski), Голковские (Golkowski), Грабинские (Grabinski), Гржива (Grzywa), Янишевские (Janiszewski, Janiszewski v. Janiszowski), Янишовские (Janiszowski), Яновские (Janowski), Ежовские (Jezowski), Юрчинские (Jurczynski), Каниа (Kania), Капуста (Kapusta), Карбинские (Karbinski), Кавалеч (Kawalecz), Киянские (Kijanski), Клемб (Klab), Клеченские (Kleczenski), Клечковские (Kleczkowski), Клечинские (Kleczynski), Клемповские (Klempowski), Кочановские (Koczanoski, Koczanowski), Конва (Konwa), Корженские (Korzenski), Крулевские (Krolewski), Кротош (Krotosz), Кулевские (Kulewski), Куровские (Kurowski), Лаета (Laeta), Ленчевские (Линчевские, Lenczewski, Linczewski), Ленчовские (Lenczowski), Ланцуцкие (Lancucki), Лонцкие (Lacki), Лысовецкие (Lysowiecki), Маршинские (Marszynski), Новокунские (Nowokunski), Паплонские (Paplonski, Paplonski Wilbultowicz), Печковские (Pieczkowski), Пержхала (Pierzchala), Подолецкие (Podolecki), Поланецкие (Polaniecki), Пржибиславские (Przybyslawski), Пржитковские (Przytkowski), Пташек (Ptaszek), Рембовские (Rebowski), Рогоз (Rogoz), Рудницкие (Rudnicki), Салевские (Saliewski), Сляские (Slaski), Соболевские (Sobolewski), Сокол (Sokol), Срочинские (Sroczynski), Страшовские (Straszowski), Стрепа (Strepa), Стройковские (Strojkowski, Stroinowski), Стройновские (Strojnowski, Stroynowski), Стржемечные (Strzemieczny), Стржемени (Strzemie, Strzemien), Стржеминские (Strzeminski), Суликовские (Sulikowski), Суловские (Sulowski), Свябороские (Swiaboroski), Снежек (Sniezek), Свяцкие (Swiacki), Свяборовские (Свеборовские, Swiaborowski, Swieborowski), Свебовские (Swiebowski), Шалевские (Szalewski), Ташицкие (Taszycki), Тржецяк (Trzeciak), Тржецеские (Trzecieski), Тышецкие (Tyszecki), Унешовские (Unieszowski), Велепольские (Wielopolski), Войничи (Wojnicz), Волковские (Wolkowski), Войнецкие, Войницкие (Wojnecki), Войнаровские (Woynarowski), Врублевские (Wroblowski), Вржосовские (Wrzosowski), Всцеклица (Wscieklica), Всеборовские (Wsieboroski, Wsieborowski), Всоловские (Wsolowski), Вшеборские (Wszeborski), Высоцкие (Wysocki), Заборовские (Zaborowski), Загуровские (Загоровские, Zagorowski), Зассовские (Zassowski), Збылитовские (Zbylitowski), Здульские (Zdulski), Зембоцкие (Zembocki), Зглобицкие (Zglobicki), Зозулинские (Zozuliński).

Стржеме изм.

Рудницкие (Rudnicki).

Ссылки

• Gajl T. [gajl.wielcy.pl/herby_nazwiska.php?lang=en&herb=Strzemie Polish Armorial Middle Ages to 20th Century]. — Gdańsk: L&L, 2007. — ISBN 978-83-60597-10-1. (польск.)
• [www.jurzak.pl/gd/szablony/herb.php?lang=pl&id=0141 Herb w serwisie www.jurzak.pl]

Отрывок, характеризующий Стремя (герб)

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.