ТГ-02
ТГ-02 (по ГОСТ 17147-80 или ВТУ № ЕУ-66-54 МХП, сокращение от «Топливо ГИПХ-02», также несекретное название — «продукт Самин») — горючее, являющееся смесью технических изомерных ксилидинов и технического триэтиламина в соотношении 1:1 (по массе). Представляет собой легкоподвижную маслянистую жидкость от желтого до темно-коричневого цвета с характерным для жирных аминов запахом. По своим токсикологическим характеристикам относится к третьему классу опасности (ПДК составляет 3 мг/м³).
Применяется в качестве компонента ракетного топлива для ЖРД, в паре с окислителями на основе азотной кислоты, при контакте с которыми самовоспламеняется.
Состав горючего ТГ-02 разработан ещё в Германии в годы второй мировой войны и имел немецкое название — «Тонка-250». Использовался на ряде крылатых и баллистических ракет, а также на ракетах-носителях. Также, были разработаны смеси «Тонка-500» (35 % октана, 20 % бензола, в том числе ксилол, 12 % ксилидина, 10 % анилина, 10 % метил-винилового эфира, 8 % этиламина, 5 % метиламина) и R-Stoff (последняя, часто отождествляется с горючим «Тонка-250», хотя содержит иное соотношение компонентов — 43 % триэтиламина и 57 % ксилидинов (весовое)).[1]
Физические свойства
- Плотность при 20°C: 0,835-0,855 г/см³
- Температура самовоспламенения: 380 °C
- Температура вспышки в закрытом тигле: −10 °C
- Температурные пределы воспламенения горючего с воздухом:
- нижний: −10 °C
- верхний: 24 °C
- Концентрационные пределы воспламенения паров горючего с воздухом:
- нижний: объёмная доля — 1 %
- верхний: объёмная доля — 6 %
- Массовые доли:
- триэтиламина (с диэтиламином): 50-52 %
- изомерных ксилидинов: 48-50 %
- воды: 0,20 %
- механических примесей: 0,003 %
Предельно допустимые концентрации
- ПДК триэтиламина:
- в воздухе рабочей зоны: 10 мг/м3
- в воздухе населённых мест: 0,14 мг/м3 (максимально-разовая и среднесуточная)
- ПДК ксилидина:
- в воздухе рабочей зоны: 3 мг/м3
- в воздухе населённых мест: 0,002 мг/м3 (среднесуточная)
Напишите отзыв о статье "ТГ-02"
Примечания
- ↑ [articles.adsabs.harvard.edu//full/2004ESASP.557E...3S/0000003.004.html Schmidt, E. W. & Wucherer, E. J.: Hydrazine(s) vs. Nontoxic Propellants -- Where Do We Stand Now?]
Литература
- ГОСТ 17147-80. Горючее ТГ-02. Технические условия
- Clark, John D. Ignition! An Informal History of Liquid Rocket Propellants. — New Jersey: Rutgers University Press, 1972. — 214 p. — ISBN 0-8135-0725-1.
Отрывок, характеризующий ТГ-02
Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
