Трибунал Великого княжества Литовского
Трибунал Великого княжества Литовского — высший апелляционный суд в Великом княжестве Литовском.
Организован в марте 1581, спустя три года после создания коронного трибунала, начал действовать в 1582. Состоял из 46 депутатов, избиравшихся на год из шляхты на поветовых сеймиках по 2 от повета (с 1588 избирались ещё 3 депутата от Жемайстского староства)[1].
Рассматривал дела по апелляциям на решения земских, гродских и подкоморских судов, жалобы на решения поветовой власти. По первой инстанции рассматривал дела о ненадлежащем исполнении старостами или гродскими чиновниками своих обязанностей при исполнении судопроизводства и дела духовных лиц.
Постановления трибунала принимались большинством голосов. Дела решались на основании статутов Великого княжества Литовского, сеймовых конституций и обычного права. Сессии трибунала проходили сначала в Вильно, Троках, Новогрудке и Минске, с 1688 один год в Вильно и Новогрудке, второй в Вильно и Минске. С 1764 часть трибунала заседала в Вильно, часть в Новогрудке или в Минске. С 1775 заседания проходили в Вильно и Гродно. С 1726 к трибуналу перешла часть функций трибунала скарбового Великого княжества Литовского. Функционировал до ликвидации Речи Посполитой. Архивы трибунала хранятся в Вильнюсе.
Содержание
См. также
Государственные органы управления Великого княжества Литовского
Напишите отзыв о статье "Трибунал Великого княжества Литовского"
Примечания
Литература
- Лаппо И. И. Великое княжество Литовское. — СПб., 1901.
- (польск.) Raudeliūnas, V., Wisner, H. Z dziejów Trybunału Wielkiego Księstwa Litewskiego 1581—1648 // Kwartalnik Historyczny. — LXXXIII, 1986, Z. 4.
Ссылки
- [niab.belhost.by/an_fondi_knlit/ Фонды учреждений ВКЛ, Речи Посполитой и Российской империи]
- [archives.gov.by/Radzivily/Data/LT_LVIA_8.xml Главный трибунал Великого княжества Литовского]
 |
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Raudeliūnas et al, 1986 Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Трибунал Великого княжества Литовского
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
