Уайтхед, Джон

Джон Уайтхед

Джон Уайтхед (John Whitehead, 30 июня 1860 — 2 июня 1899) — английский исследователь, натуралист и профессиональный коллекционер образцов птиц.

Из-за болезни лёгких Уайтхед должен был провести зиму 1882—1883 года на Корсике. Там он начал собирать все виды животных и обнаружил новый вид. С 1885 по 1888 год Уайтхед путешествовал по Юго-Восточной Азии и посетил Малакку, Северный Борнео, Ява и Палаван, где собрал целый ряд новых для науки видов животных, в том числе большого зелёного рогоклюва (Calyptomena whiteheadi). По возвращении на родину он описал свои впечатления в книге. С 1893 по 1896 год он исследовал Филиппины, где снова собрал много новых видов, в том числе филиппинского орла, названного им Pithecophaga jefferyi в память о своём отце Джеффри Уайтхеде.

Уайтхед намеревался вернуться на Филиппины в 1899 году, но был вынужден изменить свои планы из-за испано-американской войны. Вместо этого он отправился на остров Хайнань, где он и умер от малярии.

В честь Уайтхеда названы многие виды животных, например, азиатский трогон Уайтхеда (Harpactes whiteheadi), гладконос Уайтхеда (Kerivoula whiteheadi), крошечная белка Уайтхеда (Exilisciurus whiteheadi), корсиканский поползень (Sitta whiteheadi), лузонская полосатая крыса (Chrotomys whiteheadi) и другие.

Отрывок, характеризующий Уайтхед, Джон

24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.