Половина меча
Полови́на меча́ (англ. Half-sword, нем. Halbschwert, итал. Mezza spada) — приём, использовавшийся в XIV—XVI веках во время поединков на мечах против соперника, облачённого в полные латы. Иначе называется укороченный меч, или укорочение меча (нем. kurzen Schwert). Заключается в перехватывании клинка своего меча левой рукой (правой, в случае если левая рука держит меч), что позволяло наносить более точные колющие удары, в основном направленные в зазоры между пластинами доспеха, что было одним из немногих способов поражения противника с подобной защитой. Кроме того, удержание клинка не позволяло острию соскальзывать с поверхности брони. Левая рука не фиксировала клинок жёстко, а только задавала направление удара мечу, скользившему по ладони наподобие бильярдного кия[1].
Первые упоминания подобного приёма восходят ещё к жившему в XIV веке Иоганнесу Лихтенауэру, признанному основателю немецкой фехтовальной школы[2]. Позднее он описывался во многих фехтовальных трактатах (Кодекс Валлерштайна, Gladiatoria и других). Для того чтобы избежать порезов ладони, клинок для выполнения данного приёма рекомендовалось затачивать лишь частично, на участке, прилегающем к острию. Остальная часть клинка не только не затачивалась, но иногда даже специально затуплялась. Например, согласно итальянскому трактату De Arte Gladiatoria Dimicandi (1482—1487), рекомендовалось не затачивать меч на расстоянии четырёх пальцев от рукояти (очевидно, имеется в виду длина, а не толщина пальцев, что даёт примерно 30 см)[1]. В какой-то степени защищала руку и латная перчатка. Хотя она не была металлической со стороны ладони, но края внешней металлической части могли предохранить руку от непосредственного контакта с клинком. Дополнительную защиту давала и кожаная перчатка, закреплённая внутри собственно латной. Можно также отметить, что, согласно трактатам того времени, бойцы весьма активно хватались руками за клинок противника с целью изменения направления удара, а иногда брали собственный меч обеими руками за клинок, нанося удары навершием и крестовиной[2].
Напишите отзыв о статье "Половина меча"
Ссылки
- [youtube.com/watch?v=5hlIUrd7d1Q Демонстрация приёмов боя в доспехах, в том числе техники половины меча] на YouTube
Примечания
- ↑ 1 2 Томас Лайбле. Меч. Большая иллюстрированная энциклопедия = Das Schwert. Mythos und Wirklichkeit. — М.: Омега, 2011. — С. 98. — 232 с. — ISBN 978-3-938711-05-7.
- ↑ 1 2 Томас Лайбле. Меч. Большая иллюстрированная энциклопедия = Das Schwert. Mythos und Wirklichkeit. — М.: Омега, 2011. — С. 40. — 232 с. — ISBN 978-3-938711-05-7.
Отрывок, характеризующий Половина меча
Доводы его были сжаты, просты и ясны.Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.
Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
