Управление древностей Израиля
| Управление древностей Израиля | |
| ивр. רשות העתיקות | |
 | |
| Руководители | |
|---|---|
| Основание | |
|
1948 | |
| [www.antiquities.org.il iquities.org.il] | |
| Управление древностей Израиля на Викискладе |
Управление древностей Израиля (ивр. רשות העתיקות, араб. داﺌرة الآثار, до 1990 года Департамент древностей Израиля) — независимая Израильская государственная организация, ответственная за исполнение закона 1978 о древностях. Управление древностей регулирует раскопки и консервацию объектов, а также способствует археологическим исследованиям. Управление возглавляет Шука Дорфман, а его офисы располагаются в Музее Рокфеллера.
Содержание
История
Первые археологические раскопки на территории Израиля были проведены французским археологом Фелисьеном де-Соси в 1851 в церкви в Масаде (которую он ошибочно идентифицирован как дворец), и в 1863 в гробнице царей (захоронения времён второго храма в Иерусалиме). Раскопки гробницы царей были первыми археологическими раскопками, на которые было получено официальное разрешение от властей Османской империи.[1]
В последующие годы были созданы первые организации, занимавшиеся археологическими раскопками в Израиле, в том числе Общество исследования Израиля и его древностей. Во время Британского мандата был создан первый Департамент древностей в рамках правительства Британского мандата (англ. Department of Antiquities, Government of Palestine).
Департамент древностей Израиля
Во время Войны за независимость, когда Иерусалим был в осаде, археологи доктор Эмануэль Бен-Дор и доктор Бенджамин Мейслер были назначены офицерами по делам археологии при Штаб-квартире Иерусалимского округа. В связи с объявлением первого перемирия к ним присоединился третий офицер, доктор Шмуэль Явин, а 26 июля 1948 был создан Департамент древностей Израиля.
Руководителем департамента был назначен Шмуэль Явин. В департаменте работал небольшой штат сотрудников, в основном бывших сотрудников Департамента древностей при Британском мандате, таких, как Михаэль Ави-Йона, Рут Амиран, Филипп Лангстафф Орд Гай, который руководил отделом исследований, Эмануэль Бен-Дор и других.
Департамент древностей работал в тесном контакте с двумя другими ведомствами, работавшими во времена британского мандата в области археологии: Обществом исследования Израиля и его древностей и отделом археологии Еврейского университета. Сотрудничество этих учреждений позволило создание базы данных, которая использовалась в качестве основы для надзора за археологическими находками и работами в Израиле.
В августе 1955 года департамент был передан Министерству образования, стал его подразделением и был переименован в Израильский департамент древностей и музеев (IDAM).
После Шестидневной войны, когда Музей Рокфеллера вновь оказался на территории Государства Израиль, удалось объединить археологические архивы департамента древностей и музеев Израиля с архивами, которые хранились в здании музея Рокфеллера.
Создание Управления древностей
В 1978 года Кнессет принял Закон о древностях[2], который сменил старый закон, принятый ещё при Британском мандате.
1 сентября 1989 года был принят закон об Управлении древностей[3], который определяет направления деятельности и ответственности управления древностей Израиля, и 1 апреля 1990 года Управление древностей Израиля было официально учреждено в подчинении министерству образования. Инициатива по созданию Управления древностей Израиля принадлежит генералу (в отставке) Амиру Дрори, который стал его основателем и первым директором, а также получил благословение и поддержку министра образования и пятого президента Израиля Ицхака Навона.
Структура организации
Управление древностей делится на подразделения (Северный, Центральный, Иерусалим и Южный округ), которые отвечают за регулярный контроль за памятниками древности, утверждение планов развития и мониторинг выполнения работ по спасению и консервации археологических находок, а также раскопок, инициированных научно-исследовательскими учреждениями. Подразделения представляют Управление при переговорах с предпринимателями и государственными учреждениями. Кроме того, подразделения проводят собственные раскопки с помощью постоянного персонала и временных работников, включая работу по оформлению результатов раскопок и предоставлению их к публикации.
Каждое подразделение возглавляет археолог подразделения. Все подразделения разделены на округа, число которых определяется характером данного региона. Во главе каждого округа стоит археолог округа. Каждый округ имеет команду инспекторов, каждый из которых отвечает за конкретную территорию.
В состав Управления входят также подразделения, отвечающие за конкретные сферы деятельности:
- Отдел раскопок и исследований (ивр. תחום חפירות וסקר) отвечает за выдачу лицензий и разрешений на раскопки, а также за связи с научными археологическими учреждениями в Израиле и за рубежом.
- Отдел находок (ивр. תחום טיפול בממצאים) отвечает за артефакты, найденные при раскопках и другой археологической деятельности, и их сохранение.
- Отдел консервации (ивр. תחום שימור) отвечает за сохранность древних построек и археологических объектов в Израиле.
- Отдел государственных ценностей (ивр. תחום אוצרות המדינה) отвечает за регистрацию всех находок, их описание и создание центральной базы данных. Также отвечает за консультирование музеев и организацию выставок.
- Отдел информационных технологий (ивр. תחום טכנולוגיות המידע) является техническим подразделением, отвечающим за сохранность информации и компьютерные сети.
- Отдел публикаций (ивр. תחום פרסומי רשות העתיקות) отвечает за публикацию результатов научной деятельности Управления древностей — раскопок, обследований и исследований, ставит своей целью довести их до сведения научного сообщества в Израиле и за рубежом. Издаёт журналы и каталоги для археологических объектов.
В дополнение к этим подразделениям есть и другие отделы: подразделение по предотвращению разграбления древностей, архив, библиотека, подразделение морской археологии и органы управления организацией.
Некоторые результаты деятельности
К настоящему времени опубликовано 47 карт из 328 запланированных, которые должны покрыть всю территорию Израиля. Они охватывают почти четверть территории Израиля.
На сайте организации написано: «Результаты исследований и архивы открыты для ознакомления всем заинтересованным лицам в соответствии с Законом о свободе информации и практикой Архива Управления древностей»
В 2006 году Управление древностей решило выложить эти данные в интернет и тем самым сделать их доступными для всех. В 2012 году запущен веб-сайт. На первом этапе на нём была размещена информация о 3000 археологических объектах из около 25 тыс. описанных. Сайт разделен на районы в соответствии с картами местности, которые рассортированы в алфавитном порядке. Каждая карта имеет список объектов. Нажав на вкладку с именем объекта или его местоположение на карте, можно прочитать об истории исследований данного объекта. Часть информации сопровождается фотографиями и рисунками. Постепенно проводится работа по добавлению информации на сайт ведомства.
Напишите отзыв о статье "Управление древностей Израиля"
Примечания
- ↑ [www.haaretz.com/weekend/week-s-end/a-royal-return-1.316609 A royal return], Haaretz
- ↑ [www.antiquities.org.il/article_Item_ido.asp?sec_id=42&subj_id=228#MMMas Закон о древностях на сайте управления древностей, иврит]
- ↑ [www.antiquities.org.il/article_Item_ido.asp?sec_id=45&subj_id=220#MMMas Закон об управлении древностей, сайт управления древностей, иврит]
Ссылки
- [www.antiquities.org.il/survey/new/default_en.aspx Карта археологических объектов Израиля] на сайте Управления древностей (англ.)
Отрывок, характеризующий Управление древностей Израиля
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
