Фишбах, Тадеуш

Тадеуш Фишбах
Место рождения:	Добрячин
Награды:

Тадеуш Фишбах (польск. Tadeusz Fiszbach; род. 4 ноября 1935 года, Добрячин) — польский политический деятель и дипломат, лидер партии Социал-демократическая уния Республики Польша.

Биография

Тадеуш Фишбах родился 4 ноября 1935 года в селе Добрячин (по другим данным — Сокаль), ныне — Львовской области, в семье механика. После Второй мировой войны его семья переехала в Кашубское Поморье в город Картузы близ Гданьска.

В 1957 году Фишбах окончил сельскохозяйственный институт в Ольштыне, получив специальность инженера-технолога молочной промышленности. Работал в молочной промышленности, пройдя все ступени служебной лестницы. Вступил в Польскую объединенную рабочую партию (ПОРП). Затем окончил Главную школу планирования и статистики в Варшаве, получив степень магистра экономики, и Высшую школу общественных наук при ЦК ПОРП. Защитил кандидатскую диссертацию, затем стал доктором технических наук.

В 1971—1975 годах был секретарем Гданьского воеводского комитета ПОРП. С 17 мая 1975 по 8 января 1982 года — 1-й секретарь Гданьского (Поморского) воеводского комитета ПОРП. В 1980—1984 годах — кандидат в члены Политбюро ЦК ПОРП. В 1980 году подписал требования рабочих Гданьска, за что в период военного положения был освобожден от партийной должности. В 1982—1986 годах работал торговым представителем Польши в Финляндии. В 1987—1989 годах — советник Министра иностранных дел Польской Народной Республики. С июня 1989 года — вице-маршал Сейма ПНР.

27 января 1990 года возглавил партию Польская социал-демократическая уния, возникшую после распада ПОРП.

После окончания парламентской карьеры работал в Министерстве иностранных дел Республики Польша. Занимал пост советника по торговым вопросам в Осло (Норвегия). В августе 2001 — августе 2005 года посол Республики Польша в Латвии. Активно содействовал вступлению Латвии в Европейский союз.

Ссылки

• www.axisglobe-ru.com/print_article.asp?article=191
• www.chas-daily.com/win/2003/05/03/v_035.html?r=3&
• www.kapitalist.lv/2003-11-25/173.html

Литература

Кто есть кто в мировой политике / Редкол.: Кравченко Л. П. (отв.ред.) — М.Политиздат, 1990 — С.471

Отрывок, характеризующий Фишбах, Тадеуш

На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.
Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.